Очерк о тараклийских художниках

0
Голосов: 0

1789

Очерк о тараклийских художниках


Как ни странно бы ни звучало для нашего провинциального селения, но для очерка есть повод и материал.
Послевоенная Тараклия
А всё началось с момента, когда в послевоенную Тараклию приехал налаживать радиосвязь молодой фронтовик А.Г. Логинов. Но однажды директор Тараклийской средней школы Курсаков предложил Александру Георгиевичу стать учителем. У Александра Георгиевича был небольшой опыт преподавания курса радиотехники в военном училище, а более сурового преподавателя педагогики, чем фронтовая жизнь и придумать нельзя. К этому надо добавить , что довоенное поколение советской молодежи впитало идеи гармоничного развития личности, как базовую ценность социалистического общества. Этому способствовала и государственная всемерная поддержка учительских кадров. Одним словом, учителем в послевоенное время в Тараклии работать было почётно, выгодно и интересно. Тем более в краю, где население пребывало в условиях патриархального быта и без собственной интеллигенции, которая вынуждена была регулярно покидать родные места из-за геополитических потрясений.
И вот, это заброшенное в Гетской пустыне, замордованное войной, голодовкой и депортациями население надо было убедить, что «есть такая партия…» и что «коммунизм это молодость мира и его возводить молодым».
Уже через десять лет первые выпусники тараклийской школы стали пополнять ряды строителей нового типа общества.
Вот ,как передает свои чувства тараклийская школьница Пиронкова М.:
« …Мне хочется побывать везде: и на Крайнем Севере,и в золотой Тайге,и на целинных землях,и на юге страны-словом на всез Великих стройках Коммунизма.
Мне хочется совершить подвиг во имя любимой Родины. Недалек тот день,когда с воздушного корабля на нашу планету будет передан первый репортаж о завоевании Космоса. Я мечтаю об этом дне…И знаю, что это будет.
(«Заря Молдавии» 1958)
И это пророчествоство сбылось через несколько лет. Как разнятся мечты Пиронковой с мечтами ее 16-летней внучки, возможно, видящей себя полуголой в «фабрике звезд» или в стамбульском кабаре.
Новая жизнь
Когда я увидел в колхозе трактор, я смотрел на него , как на чудо и страшно завидовал трактористу. Затем я увидел, как убирает хлеб комбайн и после этого решил стать механизатором. Сбылась моя мечта. В 1951 году я впервые взялся за штурвал степного корабля-комбайна и с тех пор я стал комбайнером.
Сейчас я от МТС работаю мотористом на строительстве районного Дома Культуры. С лесов новостройки хорошо видно Тараклию. За годы Советской власти она стала неузнаваема. Вот, прямо перед нами, высится двухэтажное здание средней школы. А ведь не так давно здесь стоял чамурный дом и небольшая землянка. А вон по дороге на Копчак стоят новые корпуса райбольницы. Вдоль железной дороги тянутся фермы колхоза имени Калинина, а справа –белые здания животноводческого комплекса сельхозартели имени Сталина. Дымятся трубы маслозавода, электростанции, промкомбината. А сколько построено новых домов!

«Заря Молдавии» И. Люцканов 1958

А вот стихотворение тараклийского десятиклассника Виталия Фадеева:

Пролетят незаметно года,
И немало пройдет перемен,
Но тех лет не забыть никогда,
Что средь школьных промчалися стен.
Будем помнить, как жили семьей,
Десять лет как учились подряд,
Как погожей вечерней порой
Провожали знакомых девчат.
Много будет знакомых и встреч.
Много разных объедем сторон,
Но всю жизнь будем свято беречь
Память школьных прошедших времен. 1957

Для тех читателей, кто сохранил трепетные чувства от эпохи всенародного воодушевления полностью передаю заметку из газеты «Заря Молдавии» от 5мая 1957 года
Митинг в поселке
Всюду знамена ,портреты руководителей партии и правительства, лозунги, плакаты, транспаранты, первомайские призывы ЦК КПСС. Это колонны трудящихся поселка Тараклия собираются на митинг.
Митинг открыт. Торжественно звучит Гимн Советского Союза. Председатель райисполкома т. Дынга поздравляет трудящихся района с международным праздником-Днем Первого мая. Затем предоставляется слово первому Секретарю райкома партии т. Володько. Далее выступают: председатель колхоза им. Калинина-т. Пирогов, секретарь РК КСММ т. Марков, от учителей и учащихся средней школы пос, Тараклия-преподаватель т. Юрченко и учащийся 9-го класса Чаркин Ю.
Под звуки духового оркестра мимо трибуны по центральной улице поселка проходят колонны демонстрантов: школьников, рабочих и служащих предприятий и учреждений, колхозников колхоза им. Калинина, им. Сталина, им. Кирова.


Конечно, несколько странно не видеть ни одной тараклийской фамилии…
Наше поколение переступило порог школы, шагнув с сельской улицы со специфическим менталитетом жителей никогда не знавших «родной» власти и всегда её опасавшейся. А «советская» власть тоже к тому моменту успела это житейское наблюдение подтвердить. А молодой отряд русских учителей должен был каким-то образом это недоверие рассеять и даже воспитать патриотов.
А.Г. Логинов для школы оказался просто находкой. Кроме уроков труда, где мы усваивали даже токарные операции, он вёл фото и художественный кружки в Доме пионеров. В Доме пионеров попасть было очень просто и по любому поводу. Например, поиграть в шашки, шахматы, почитать журналы. Также было просто записаться в кружок или даже в несколько и также просто было из них «выписаться».
Какое-то время я посещал драмкружок, которым руководила З. Рудинская и даже играл роль немецкого гестаповца, который допрашивал партизанку Соню Тукан, которая даже плакала от страха.
Потом не помню по какой причине я записался в художественный кружок и там увидел будущих профессиональных художников Бориса Никифорова, Николая Кривенко и Тамару Волошенко. Они уже тогда выделялись своими способностями и Александр Георгиевич готовил их исподволь для поступления в худучилище.
Занятия в худкружке для «чайников» начинались с рисования простых гипсовых фигур и изделий, затем мы рисовали бутылки с кусками материи и предметами различной формы и материала. В общем, освоение навыков передачи материального мира на бумагу, картон или холст было делом очень сложным и значит интересным, познавательным, как наука. Тут и пример учителя важен. Александр Георгиевич водил нас рисовать на природе. Чаще всего на городской пруд. Мне так понравилось это занятие, что на летних каникулах я самостоятельно пытался дома рисовать. Но в тайне, чтобы этого не видел мой двоюродный брат и сосед-Витя Шаган.
Он от природы имел способность к рисованию и дружил на этой почве с Б. Никифоровым и Н. Кривенко. Летними вечерами мы, детвора собирались у Вити во дворе и просили его рисовать нам картинки на заданную тему. Витя легко и непринужденно изображал на бумаге карандашем всякие чудесные картинки из военной, приключенческой или фантастической тематики. Виктор обожал альманах «Мир приключений» и иллюстрировал свою пересказы на наших глазах.
После восьмого класса Виктор сдавал экзамены в Кишиневское художественное училище, но не прошел по конкурсу. Так как он был старшим из пяти детей, то нужно было трудоустраиваться и Виктор стал учиться на сварщика и в дальнейшем к рисованию относился, как к любительскому занятию.
Его же, друг Борис Никифоров был нацелен на профессию художника и со второй попытки поступает в художественное училище, где уже учился Н. Кривенко.
Городская жизнь и художественная , «богемная» среда оказала самое большое влияние именно на Бориса. Он прошел все стадии раскрепощения, превратился в радикального «хиппи» и порвал всякую связь с тараклийской жизнью. Со временем он, вроде, стал хорошим и обеспеченным иллюстратором литературных изданий.
Очерк о тараклийских художниках

Тамара Волошенко была моей одноклассницей в десятом классе. До этого она училась в параллельном классе, где чувствовала себя не в своей тарелке, была глубоко отчужденной и странной особой. И только, когда классы объединили, Тамара нашла в лице девчонок нашего класса свой круг.
Тамара производила впечатление таинственной девушки с абсолютно нетипичной манерой поведения и речи. Всегда было такое впечатление, что она тяготится всяким попыткам «закадриться» и на танцы не ходила, хотя жила рядом.
У Тамары была большая тайна. Она гордилась своим западенско-украинским происхождением и судя по её манерности, в прошлой жизни она, видимо, была принцессой. Возможно-польской.
Все свободные места в её тетрадках были изрисованы изящными фигурками и личиками сказочных фей и прочими персонажами великосветских балов и тусовок.
Тем удивительнее было встретиться в Тараклии через сорок лет со спокойной, симпатичной и обходительной дамой. Тамара полностью воплотила свою мечту. Живёт во Львове, выставляется и преподаёт.
Михаил Крясков
Во времена «лихих-90х» возле нашего базарчика с оптимистичным названием «Меракол» можно было заметить очень скромного даже по тараклийским меркам, низенького, щуплого человека. Кажется он пытался продавать не очень искусную копию какой-то классической картины из российской жизни. Копия, конечно же, никакого спроса не имела, но продавец запомнился.
Прошло несколько лет и однажды мой шеф рекомендовал мне сделать заказ на вывеску, тогда еще Свободной, зоны своего одноклассника. Им оказался тем самым продавцом копии. Однако его местообитания и интерьер мне очень понравился. Это было старинное здание «детской кухни» возле ДК. И в нём находилось «ателье» художника. Жил художник здесь же, в комнате с печкой и всей атрибутикой местного быта.
Так как согласно неписанному правилу местного этикета я пришел с трехлитровой банкой вина, то вся процедура приготовления к знакомству автоматом устранила всякие неловкости и у нас сразу обозначилось сходство в биографиях. Семья художника была депортирована на Алтай. Там Михаил стал учителем и, по его словам, у него обнаружилась замечательная способность: при некоторых обстоятельствах он мог видеть эфирную ауру на головой своих учеников. Это очень озадачивало бессарабца и подтолкнуло к знакомству с эзотерической литературой. А это в свою очередь к переосмыслению текущего бытия с возникновением проклятых вопросов:
«Что происходит? Кто виноват? и Что делать?»
В результате поисков ответов на эти вопросы наступило нечто, подобное прозрению. Михаил расстаётся с профессией учителя и возвращается к истокам своей жизни-в Тараклию. Как раз, к началу перестройки советской жизни.
После того как банка с вином уже была почти выпита, я смело и дерзко стал говорить, что с такой техникой рисования и копирования чужеродных картин никаких шансов прокормиться этим в Тараклии нет. Михаил и не стал возражать и даже не поспешил меня послать. Даже, наоборот. Это положение можно было обсудить с неравнодушным человеком. Так родилась программа действий . Михаил должен был ускоренно «набивать руку» и приступить к рисованию тараклийских сюжетов из природной и народной жизни.
Вскоре стали поступать заказы от директора читалища И.И. Боримечкова и там сейчас имеется целая галерея рисунков Михаила Кряскова. Они, правда, еще несут отпечаток начального периода преображения тараклийского, пожилого художника.
Спустя несколько лет. войдя в мастерскую Михаила, я увидел большую копию моей любимой картины Крамского «Иисус в пустыне». За такую копию можно было запросто заплатить несколько тысяч леев. И сам Михаил намекал, что с прошлой, безденежной жизнью покончено. Не знаю насколько это было реально, но то, что Михаил «набил руку и глаз» это факт.
Но с Михаилом у меня связаны и некоторые иные моменты. У него оказалась странная, «апокрифная» книга, якобы, советского, комсомольского работника, который выложил в секретариат ЦК КПСС свое осмысление марксисткого, диалектического учения с целью выработки той самой теории, без которой, как предупреждал И.В. Сталин-«нас раздавят». Я прочитал эту книгу с большим воодушевлением и просил Михаила подарить её мне, но он всё откладывал.
Зато подарил несколько своих стихотворений, которые, безусловно, украсили бы сборник тараклийских поэтов, если бы его можно было бы издать.

Пронзая ночь безмерною печалью,
Зовут куда-то клики журавлей.
А там, за океанской далью,
Пронзят дыхание мечты моей.
Но не даны мне крылья, чтоб оковы
Земного малодушия порвать.
И в жизни нашей непутевой
Отвык я и смеяться, и мечтать.
А вы летите с ветром, птицы воли,
К жарким берегам чужой земли.
А я уж выйду спозаранку в поле,
Чтобы отпить весь хмель души.
Герой нашего времени Читать ниже в комментариях
Очерк о тараклийских художниках
← Гъз без ръци. Хумореска Последний звонок →

Комментарии 5