Однажды в бессарабском доме. Юмореска

Дом был коммунальным. Жили в нем два молдованина, русский, украинец, гагауз, еврей и болгарин. Всё было, вроде ничего, но неожиданно умер старый управляющий коммунхозом. Новый оказался, уж больно, шустрым: вначале запретил выпивку, а затем затеял дело с пропиской. Из-за этого всё и началось.
Однажды в бессарабском доме собрались на день рождения управдома-молдаванина. Как положено, обсудили все вопросы о политике , женщинах, футболе и вдруг управдом объявил, что надо будет оформить прописку, как можно скорее, а то могут выселить или другие пропишутся.
- И еще,- вдруг управдом встал, так как площади не хватает, прописку некоторые не получат. Только коренные,- и выразительно посмотрел на русского. Тот воспринял это, как обыкновенный розыгрыш и улыбнулся.
-Чего лыбишься? Развалился, как у себя дома!,- и управдом вдруг перешел на молдавский. Вся компания обомлела. Опомнился первым брат управдома:
- Ты чего ? Рехнулся что ли или воды из Днестра попил? Все здесь жили и будем жить. В тесноте да не в обиде.
Управдом грозно уставился на брата. Брат был поменьше, но какой-то весь из себя умник и всегда затыкает рот. С такими разве дом сохранишь? Водится с какими-то работягами и хохлами из-за Днестра и, дай ему волю, все разбазарит.
- Манкурт,- прошипел управдом
- А ты - румынский фашист, презрительно бросил младший и плеснул канистрой с бензином на стенку.
- Кого-нибудь тронешь- дом сожгу ! Понял?
У управдома навернулись слёзы. В сущности, он был не злой человек, но восемь лет тюрьмы «за хранение буржуазной румынской литературы» и естественное желание пожить в своём домике, в самом центре Европы сделали его жестким. И вот, когда появился шанс, этот непутевый братишка всё испортил. Ему дай флагом красным размахивать, да разрушать до основания и затем… Управдом от злости и бессилия присел и прикрыл глаза рукой. А младший, как по газете продолжал:
- Мы этот дом все вместе строили и каждому можно отвести угол. Во всяком случае я свою комнатку оставляю за собой. Пошли хохол!
Меньший молдаванин хлопнул дверью и вышел, но перед этим, как-то выразительно посмотрел на гагауза и подмигнул ему. Гагауз незаметно схватил вилку и сунул ее в карман. Еврей привычно стал собирать чемодан: он знал, что ему, наверняка, прописка не светит. Русский вышел в соседнюю комнату- всегда он кому-то мешает. Управдом резко вскочил и уставился на болгарина. Тот весь покраснел. Управдом, однако удивился: обычно, болгары перед тем, как их будут бить, вначале бледнеют и затем уже зеленеют и краснеют. Но болгарин очень быстро пожелтел и затем покрылся синевой. Глаза выражали триколорное согласие. Гагауз же был в основном синий и держал руку в кармане. В его напряженной фигуре угадывалось нечто волчье.
- Положи фаркулицу на стол!-рявкнул управдом
- Не командуй! Поори у себя в Кодрах!
Ну, это было уже слишком. Управдом протянул руку к шкафу и вытащил оттуда большой угловатый предмет. Гагауз сразу понял, а болгарин чуть позже, что их сейчас ударят Конституцией. Болгарин на всякий случай выпил и закусил перчиком. В, конце концов, в соседнем доме живет его брат и у него какие-то знакомства с новым управдомом. У гагауза родственников не было. Точнее были и даже с болгарином родня, но это было давно и стерлось из памяти. По этой причине гагауз, не вынимая руки из кармана, другой рукой позвонил новому управляющему коммунхоза и сообщил, что молдаван его обижает. И всё это он проделал с завидной ловкостью и хладнокровием под испепеляющим взором управдома. Молдаван замахнулся Конституцией и изо всех сил швырнул ею в гагауза. Но тот увернулся и нахально объявил, что документы у молдаванина липовые и нечего строить из себя хозяина. Болгарин подобрал Конституцию, положил в шкаф и закусил перчиком. Он страшно не любил всякие беспорядки, разборки и тупые споры. За перегородкой послышался многозначительное покашливание русского и он зашелестел газетой, уж больно специфически.
Грозовую тишину разорвал стук в дверь. Болгарин бросился открывать. В дверях появился субъект не местного вида и в очках.
- Извините. Я из инюрбюро. Здесь проживает гагауз?
-Да,- разжал зубы управдом.
- Ему назначено наследство от дяди в Канаде, тети в Бразилии и брата в Турции. В своём завещании они просили также поблагодарить всех бессарабцев за заботу и дружбу, которые они проявили родственнику.
Очкарик протянул какую-то бумажку гагаузу и ушел.
Болгарин выпил, закусил перчиком и тактично напомнил гагаузу, что они все-таки туканы, то есть свояки, как-никак. Управдом молча открыл свой шкафчик и вытащил банку кофе из Бурунди.
Вернулся младший с хохлом и объявил, что он договорился с Измаилом. Поздно вечером позвонили из Коммунхоза. Какой-то дядя грубым, но доброжелательным тоном сообщил, что газ отключать пока не будут.
Под конец вечера, когда все устали от радостных новостей и планов дальнейшей жизни, управдом взял слово и смущенно объявил, что со старым коммунальным домом нужно кончать.
- Построим коттедж и у каждого будет своя отдельная квартирка.
Это вызвало бурю восторгов и бессарабцы бросились в хоровод. Соседи лишь головой качали:
- Кому что, а молдаванам дай поплясать!
- Еще бы,- говорили злые языки, у них за границей куда ни ткни-везде родственники. Чего ж не веселиться?