Комментарии пользователей (739)
Есть такая версия: есть две крупнейшие финансовые группировки современности:
1. Условное название «группа Рокфеллера» (сефарды) – банкиДж.П. Морган Чэйз; Сити банк; Банк оф Америка, осуществляют контроль: частично ФРС, ВПК США, мировая нефть. Идеология – либерализм, глобализм, неоконсерватизм. Экономическая доктрина – монетаризм, манипуляции учетной ставкой (размером лихвы), свободный рынок, беспрепятственное движение капиталов и товаров.
2. Условное название группа Ротшильда-Баруха (ашкеназы) - банкиHSBC, Голдмен Сакс, Стэндарт Чартер, осуществляют контроль:частично ФРС, золото, драг. металлы, мировой оборот наркотиков.
Идеология: социализм. Экономическая доктрина – марксизм, закрытая экономика, ограничения движению капиталов и товаров (дает возможность спекуляции на обменных операциях валютой и товарами).
3. Есть еще третья группа - Сантандер - финансовая империя Ватикана. Их условно можно назвать «старыми сефардами». Те, кто начинал торговлей мощами святых, а сейчас приторговывают произведениями искусства, антиквариатом, артефактами и т
1. Условное название «группа Рокфеллера» (сефарды) – банкиДж.П. Морган Чэйз; Сити банк; Банк оф Америка, осуществляют контроль: частично ФРС, ВПК США, мировая нефть. Идеология – либерализм, глобализм, неоконсерватизм. Экономическая доктрина – монетаризм, манипуляции учетной ставкой (размером лихвы), свободный рынок, беспрепятственное движение капиталов и товаров.
2. Условное название группа Ротшильда-Баруха (ашкеназы) - банкиHSBC, Голдмен Сакс, Стэндарт Чартер, осуществляют контроль:частично ФРС, золото, драг. металлы, мировой оборот наркотиков.
Идеология: социализм. Экономическая доктрина – марксизм, закрытая экономика, ограничения движению капиталов и товаров (дает возможность спекуляции на обменных операциях валютой и товарами).
3. Есть еще третья группа - Сантандер - финансовая империя Ватикана. Их условно можно назвать «старыми сефардами». Те, кто начинал торговлей мощами святых, а сейчас приторговывают произведениями искусства, антиквариатом, артефактами и т
Причем надо четко понимать, что этот конфликт идет в рамках общей буржуазной системы. Это бунт чиновно-олигархического капитализма России против мирового олигархата Запада. Бунт Периферии против Центра. Разговоры о многополярном мире есть пока только разговоры. В реальности наши буржуины попытались врезать мировому буржуинству.
Но что-то пошло не так.
Промежуточный вывод
Было много амбиций, но забыли про амуниции. Так говорил Козьма Прутков. К конфликту со всем Центром-Западом наши буржуины оказались толком не готовы. Зато вся Россия получила урок на сотни лет. Никогда мы с Западом не были и не будем братьями. Не «свои» мы Западу. И никогда «своими» не были. Запад нас уважает, пока мы сильные. А стоит России ослабеть, Запад тут же старается сбросить нас в управляемый хаос. https://dzen.ru/a/ZRqldsQs0W_qmMF7
Но что-то пошло не так.
Промежуточный вывод
Было много амбиций, но забыли про амуниции. Так говорил Козьма Прутков. К конфликту со всем Центром-Западом наши буржуины оказались толком не готовы. Зато вся Россия получила урок на сотни лет. Никогда мы с Западом не были и не будем братьями. Не «свои» мы Западу. И никогда «своими» не были. Запад нас уважает, пока мы сильные. А стоит России ослабеть, Запад тут же старается сбросить нас в управляемый хаос. https://dzen.ru/a/ZRqldsQs0W_qmMF7
ОТЗЫВ НА РЕЦЕНЗИЮ
Большое спасибо Ивану за рецензию, которая называет повесть «Рожденные в
РССС. Реквием Приднестровской гвардии» замечательной.
Поэтому всякая рецензия очень ценна, давая автору понять, как воспринимается
его книга, где он сплоховал, «недожал» или «пережал». Рецензия Ивана вызвала у меня
парадоксальную, по мнению Валентина, и естественную (по моему мнению) реакцию
опасения. Самое последнее дело для писателя – надуться гордостью и завалиться на
лавры. Писатель должен пребывать в тревоге, правильно ли он понят. Конечно, есть
искренние писатели, а есть такие, кто держит за пазухой камень – какую-то важную цель
второго плана, которой они увлечены, но показывать не хотят – вылезет какое-то зло,
какое-то не решенное ими противоречие. Тогда им не надо быть глубоко понятыми.
Наоборот, примитивное понимание «прицепом» вытаскивает за собой затаенное. К этим
вторым себя не отношу. Я не манипулятор. Но больше всего просто идущих у себя и
событий на поводу, не имеющих правильной, критической мысли, а вдохновенно
рефлексирующих в русле текущих настроений части общества. Такого вдохновенного
примитивизма, тоже часто открывающего дорогу злу, я всегда боялся. Если что должно
быть с детальным цинизмом и логически безупречно осознанно писателем – это его
собственные взгляды и посылки к творчеству. Это трезвое осознание часто подменяется
надутой гордостью, а буде случится широкая аудитория – даже мессианством.
Проповедовать то, о чем не знаешь, откуда оно взялось в тебе самом – это неприемлемо.
«Рожденные в РССС» писались и переписывались 7 лет с 2003 по 2010 год.
Повести и раньше давали высокие оценки. Первым это сделал старый кишиневский и уже,
наверное, умерший в Нью-Йорке писатель Б. Чирков, который особо отмечал ее глубину.
Во-первых, повесть написана с позиций молдовенизма и антифашизма. При всей ее
резкости, добравшемуся до конца читателю, должно открыться, что автор желает Молдове
и каждому ее жителю (если он только не преступник, дурак и мерзавец) одного только
добра. Для ясности этот посыл четко наведен в предисловии: «В нее не вмонтирована
пацифистская мудрость, ибо такой мудрости я в свое время не имел и вокруг не
наблюдал. Наоборот, показаны реальные ожесточенность, ненависть, и трудный
процесс их угасания, в котором они затихли, не приведя никуда. А любовь к молдавской
земле и её народу, сострадание его положению, наоборот, остались» (С. 13.). Везде по
тексту следует, что автор осуждает политику и практику румыно-молдавского унионизма,
не соответствующую интересам народа Молдовы, и много почерпнувшую из
ассимиляторских устремлений еще не умершего румынского фашизма. О национал-
фашистском правительстве М. Снегура и помрачении, в которое затянула многих
молдаван националистическая и протофашистская пропаганда НФМ, у автора не может
найтись ни одного доброго слова. Это Иван, конечно же, четко уловил.
Во-вторых, повесть написана с позиций интернационализма, в ней видны шаги к
пониманию, что интернационализм и интересы разных народов вполне можно примирить,
начинающиеся от критики плоского, административно-политического советского
интернационализма (монологи Эдика на С. 65-66 и 312-313). В повести чувствуется
неприятие русского национализма и шовинизма, получившего распространение в новой
России: «С русскими национал-патриотами у нас мало понимания и много проблем» (С.
407). «Где теперь тот молодой молдаванин? Где бы он ни был, надеюсь, что в его душе
также угасают чувства к «великой Румынии», как у меня к «великой России» (С. 424).
Однако Иван шатается с пониманием интернационалистических позиций автора. Это
видно по его фразе: «Эдик, прямодушный, советский интеллигентный милиционер,
попавший по воле судьбы в геополитические жернова, но честный, русский человек,
отстаивающий элементарную справедливость. Но может быть он получил поддержку у
своего русско-приднестровского начальства или даже у российского?» Эта постановка
на плоские «русские» штампы в ущерб интернационализму и национальному
общежитию вызывает авторский протест.
Где у автора употреблено понятие «русско-приднестровский»? Нет его.
Официальной идеологией ПМР изначально был молдовенизм и интернационализм, а
автор эту канву сомнению нигде не подвергал. Он может только сожалеть, что ПМР
выскочила из этой канвы и села на короткий московский поводок. Вышеприведенное от
лица Эдика заставляет полагать, что он, безусловно, человек русской культуры, но какой-
то нетривиальный, не московский, а местный русский. Вот доказательство: «Мы,
украинцы и русские юга, перемешанных кровей жители екатерининских земель, мы легче
на подъем, чем северяне. Мы можем постоять за себя. Но наши судьбы продолжают
решать те, кому до нас нет никакого дела». «Мне начинает казаться, что просуществуй
Союз дольше, в нем грянула бы война между севером и югом, как когда-то в США.
Вся эта интеллектуальная нагруженность должна бы заставить предположить, что
Эдик не так уж наивен и выбрался на какой-то путь, который, не требуя отказа от прежних
идеалов, его куда-то и к чему-то, пусть через ошибки, но поведет. Его поезд идет через
огонь, но он не в огне. Он в холодном зареве мысли, которая сопротивляется пламени и
побуждает остальных думать
Большое спасибо Ивану за рецензию, которая называет повесть «Рожденные в
РССС. Реквием Приднестровской гвардии» замечательной.
Поэтому всякая рецензия очень ценна, давая автору понять, как воспринимается
его книга, где он сплоховал, «недожал» или «пережал». Рецензия Ивана вызвала у меня
парадоксальную, по мнению Валентина, и естественную (по моему мнению) реакцию
опасения. Самое последнее дело для писателя – надуться гордостью и завалиться на
лавры. Писатель должен пребывать в тревоге, правильно ли он понят. Конечно, есть
искренние писатели, а есть такие, кто держит за пазухой камень – какую-то важную цель
второго плана, которой они увлечены, но показывать не хотят – вылезет какое-то зло,
какое-то не решенное ими противоречие. Тогда им не надо быть глубоко понятыми.
Наоборот, примитивное понимание «прицепом» вытаскивает за собой затаенное. К этим
вторым себя не отношу. Я не манипулятор. Но больше всего просто идущих у себя и
событий на поводу, не имеющих правильной, критической мысли, а вдохновенно
рефлексирующих в русле текущих настроений части общества. Такого вдохновенного
примитивизма, тоже часто открывающего дорогу злу, я всегда боялся. Если что должно
быть с детальным цинизмом и логически безупречно осознанно писателем – это его
собственные взгляды и посылки к творчеству. Это трезвое осознание часто подменяется
надутой гордостью, а буде случится широкая аудитория – даже мессианством.
Проповедовать то, о чем не знаешь, откуда оно взялось в тебе самом – это неприемлемо.
«Рожденные в РССС» писались и переписывались 7 лет с 2003 по 2010 год.
Повести и раньше давали высокие оценки. Первым это сделал старый кишиневский и уже,
наверное, умерший в Нью-Йорке писатель Б. Чирков, который особо отмечал ее глубину.
Во-первых, повесть написана с позиций молдовенизма и антифашизма. При всей ее
резкости, добравшемуся до конца читателю, должно открыться, что автор желает Молдове
и каждому ее жителю (если он только не преступник, дурак и мерзавец) одного только
добра. Для ясности этот посыл четко наведен в предисловии: «В нее не вмонтирована
пацифистская мудрость, ибо такой мудрости я в свое время не имел и вокруг не
наблюдал. Наоборот, показаны реальные ожесточенность, ненависть, и трудный
процесс их угасания, в котором они затихли, не приведя никуда. А любовь к молдавской
земле и её народу, сострадание его положению, наоборот, остались» (С. 13.). Везде по
тексту следует, что автор осуждает политику и практику румыно-молдавского унионизма,
не соответствующую интересам народа Молдовы, и много почерпнувшую из
ассимиляторских устремлений еще не умершего румынского фашизма. О национал-
фашистском правительстве М. Снегура и помрачении, в которое затянула многих
молдаван националистическая и протофашистская пропаганда НФМ, у автора не может
найтись ни одного доброго слова. Это Иван, конечно же, четко уловил.
Во-вторых, повесть написана с позиций интернационализма, в ней видны шаги к
пониманию, что интернационализм и интересы разных народов вполне можно примирить,
начинающиеся от критики плоского, административно-политического советского
интернационализма (монологи Эдика на С. 65-66 и 312-313). В повести чувствуется
неприятие русского национализма и шовинизма, получившего распространение в новой
России: «С русскими национал-патриотами у нас мало понимания и много проблем» (С.
407). «Где теперь тот молодой молдаванин? Где бы он ни был, надеюсь, что в его душе
также угасают чувства к «великой Румынии», как у меня к «великой России» (С. 424).
Однако Иван шатается с пониманием интернационалистических позиций автора. Это
видно по его фразе: «Эдик, прямодушный, советский интеллигентный милиционер,
попавший по воле судьбы в геополитические жернова, но честный, русский человек,
отстаивающий элементарную справедливость. Но может быть он получил поддержку у
своего русско-приднестровского начальства или даже у российского?» Эта постановка
на плоские «русские» штампы в ущерб интернационализму и национальному
общежитию вызывает авторский протест.
Где у автора употреблено понятие «русско-приднестровский»? Нет его.
Официальной идеологией ПМР изначально был молдовенизм и интернационализм, а
автор эту канву сомнению нигде не подвергал. Он может только сожалеть, что ПМР
выскочила из этой канвы и села на короткий московский поводок. Вышеприведенное от
лица Эдика заставляет полагать, что он, безусловно, человек русской культуры, но какой-
то нетривиальный, не московский, а местный русский. Вот доказательство: «Мы,
украинцы и русские юга, перемешанных кровей жители екатерининских земель, мы легче
на подъем, чем северяне. Мы можем постоять за себя. Но наши судьбы продолжают
решать те, кому до нас нет никакого дела». «Мне начинает казаться, что просуществуй
Союз дольше, в нем грянула бы война между севером и югом, как когда-то в США.
Вся эта интеллектуальная нагруженность должна бы заставить предположить, что
Эдик не так уж наивен и выбрался на какой-то путь, который, не требуя отказа от прежних
идеалов, его куда-то и к чему-то, пусть через ошибки, но поведет. Его поезд идет через
огонь, но он не в огне. Он в холодном зареве мысли, которая сопротивляется пламени и
побуждает остальных думать
О книге "Тайны архивов НКВД СССР: 1937–1938 (взгляд изнутри) "
Новая книга историка А. Н. Дугина «Тайны архивов НКВД СССР: 1937–1938 (взгляд изнутри)» — это попытка сказать новое слово в длящихся уже больше полувека спорах о причинах и масштабах репрессий конца 1930-х годов.
На основе документов НКВД, многие из которых были рассекречены только недавно, автор пытается дать ответ на вопросы: какова роль лично Сталина в репрессиях? Какое участие в них принял Ежов? Можно ли верить в подлинность уголовного дела Берии? Что известно о Катыни из внутренних источников НКВД? Достоверны ли документы, представленные Хрущевым на XX съезде КПСС? Эти и многие другие вопросы, касающиеся оценки сталинизма, А. Н. Дугин предлагает исследовать на материалах внутренних документов НКВД, посмотреть на исторический процесс изнутри – и прийти к выводу самостоятельно.
Отрывок из книги Тайны архивов НКВД СССР: 1937–1938 (взгляд изнутри)
начальник УНКВД по Омской области Эдуард Петрович Салынь — один из тех чекистов, которые посчитали необходимым открыто выступить против политики Н. И. Ежова в НКВД СССР по подготовке и проведению массовых репрессий в стране. 16–17 июля 1937 года в Москве, как отмечают авторитетные российские историки Л. А. Наумов и О. Б. Мозохин, «…прошло совещание руководящих сотрудников НКВД, посвященное обсуждению деталей предстоящей операции по выкорчевыванию врагов народа. На совещании Ежов стал назы-вать приблизительные цифры предполагаемого наличия врагов народа, по краям и областям, которые подлежат аресту и уничтожению. Это была первая наметка спускаемых впоследствии — с середины 1937 года — официальных лимитов в определенных цифрах на каждую область. Услышав эти цифры, все присутствующие так и обмерли. На совещании присутствовали в большинстве старые опытные чекисты, располагавшие прекрасной агентурой и отлично знавшие действительное положение вещей. Они не могли верить в реальность и какую-либо обоснованность названных цифр.
— Вы никогда не должны забывать, — напомнил в конце своего выступления Ежов, — что я не только Наркомвнудел, но и секретарь Центрального Комитета нашей партии. Товарищ Сталин оказал мне доверие и предоставил все необходимые полномочия. Так что отсюда и сделайте для себя соответствующие выводы.
Когда Ежов закончил свое выступление, в зале воцарилась мертвая тишина. Все застыли на своих местах, не зная, как реагировать на подобные предложения и угрозы Ежова. Вдруг со своего места встал старейший контрразведчик — начальник Управления НКВД по Омской области Э. П. Салынь.
— Заявляю со всей ответственностью, — спокойно и решительно сказал Салынь, — что в Омской области не имеется подобного количества врагов народа и троцкистов. И вообще считаю совершенно недопустимым заранее намечать количество людей, подлежащих аресту и расстрелу...
Но три с половиной миллиона осуждённых за двадцать лет – как-то несерьёзно для кровавых репрессий. Сегодня и то больше. Дугин рассказывает, что видный идеолог перестройки Яковлев подлинные данные публиковать просто запретил. Статьи Дугина и Земскова просто возвращали авторам. Надо было рассказывать про сто миллионов умучанных Сталиным.
Для сравнения в те же тридцатые через американский ГУЛАГ трудовых армий прошло 8,5 миллиона человек. И занимался этим американский Берия, министр внутренних дел Икес.
На спасение голодающих трудовые лагеря были похожи мало. Из тридцати долларов государственного жалования у работяг вычитали 25 долларов за «питание и содержание». В палатках трудовых лагерей. Итого пять долларов в месяц за вполне каторжную работу. Но про такое либералы отчего-то не пишут. И фильм «Гроздья гнева» по известной книге в Голливуде переснимать запретили.
Новая книга историка А. Н. Дугина «Тайны архивов НКВД СССР: 1937–1938 (взгляд изнутри)» — это попытка сказать новое слово в длящихся уже больше полувека спорах о причинах и масштабах репрессий конца 1930-х годов.
На основе документов НКВД, многие из которых были рассекречены только недавно, автор пытается дать ответ на вопросы: какова роль лично Сталина в репрессиях? Какое участие в них принял Ежов? Можно ли верить в подлинность уголовного дела Берии? Что известно о Катыни из внутренних источников НКВД? Достоверны ли документы, представленные Хрущевым на XX съезде КПСС? Эти и многие другие вопросы, касающиеся оценки сталинизма, А. Н. Дугин предлагает исследовать на материалах внутренних документов НКВД, посмотреть на исторический процесс изнутри – и прийти к выводу самостоятельно.
Отрывок из книги Тайны архивов НКВД СССР: 1937–1938 (взгляд изнутри)
начальник УНКВД по Омской области Эдуард Петрович Салынь — один из тех чекистов, которые посчитали необходимым открыто выступить против политики Н. И. Ежова в НКВД СССР по подготовке и проведению массовых репрессий в стране. 16–17 июля 1937 года в Москве, как отмечают авторитетные российские историки Л. А. Наумов и О. Б. Мозохин, «…прошло совещание руководящих сотрудников НКВД, посвященное обсуждению деталей предстоящей операции по выкорчевыванию врагов народа. На совещании Ежов стал назы-вать приблизительные цифры предполагаемого наличия врагов народа, по краям и областям, которые подлежат аресту и уничтожению. Это была первая наметка спускаемых впоследствии — с середины 1937 года — официальных лимитов в определенных цифрах на каждую область. Услышав эти цифры, все присутствующие так и обмерли. На совещании присутствовали в большинстве старые опытные чекисты, располагавшие прекрасной агентурой и отлично знавшие действительное положение вещей. Они не могли верить в реальность и какую-либо обоснованность названных цифр.
— Вы никогда не должны забывать, — напомнил в конце своего выступления Ежов, — что я не только Наркомвнудел, но и секретарь Центрального Комитета нашей партии. Товарищ Сталин оказал мне доверие и предоставил все необходимые полномочия. Так что отсюда и сделайте для себя соответствующие выводы.
Когда Ежов закончил свое выступление, в зале воцарилась мертвая тишина. Все застыли на своих местах, не зная, как реагировать на подобные предложения и угрозы Ежова. Вдруг со своего места встал старейший контрразведчик — начальник Управления НКВД по Омской области Э. П. Салынь.
— Заявляю со всей ответственностью, — спокойно и решительно сказал Салынь, — что в Омской области не имеется подобного количества врагов народа и троцкистов. И вообще считаю совершенно недопустимым заранее намечать количество людей, подлежащих аресту и расстрелу...
Но три с половиной миллиона осуждённых за двадцать лет – как-то несерьёзно для кровавых репрессий. Сегодня и то больше. Дугин рассказывает, что видный идеолог перестройки Яковлев подлинные данные публиковать просто запретил. Статьи Дугина и Земскова просто возвращали авторам. Надо было рассказывать про сто миллионов умучанных Сталиным.
Для сравнения в те же тридцатые через американский ГУЛАГ трудовых армий прошло 8,5 миллиона человек. И занимался этим американский Берия, министр внутренних дел Икес.
На спасение голодающих трудовые лагеря были похожи мало. Из тридцати долларов государственного жалования у работяг вычитали 25 долларов за «питание и содержание». В палатках трудовых лагерей. Итого пять долларов в месяц за вполне каторжную работу. Но про такое либералы отчего-то не пишут. И фильм «Гроздья гнева» по известной книге в Голливуде переснимать запретили.
Новото задание
Завръщането в Бесарабия е омрачено с едно досадно произшествие. По неизвестни причини Ида категорично отказва да се върне в Бендер. Намерила си своята мечта: интересна работа, прекрасни, интелигентни колеги, предстоят командировки в Париж…Може да е тъй, а може Ида хвърли око на някой от тукашните офицери. Както да ни е любовната «финита ля комедия» се случи и може би, е за добро. Но все пак, мъжкото достойнство му е засегнато и съгласно афоризма на Игнат Кокошерина, той, Иван Краснов сега и пет пари не струва. Сигурно това и е краят на щастливите случайности и за който бесарабецът безсъзнателно и интуитивно се сещаше. И сега Иван пак се замисля за заминаването за Русия.
С пристигането в Бендер го очаква и друго слисващо известие: Павел Ткаченко пак е в затвора и цялата тази история с атентата на кого друг е нужна?
Иван се завръща в депото и се залавя за привичното , работническо ремесло.
Обаче Павел и този път се измъква от лапите на прокурорите и срещата с Иван е неизбежна. Веднъж, право в депото се явява един младеж и предава на Иван поканата да се яви еди по кой адрес в покрайнините на града.
Това е една бедна къщичка, затисната с бараци в една задънена уличка. Иван чука по вратата и когато чу познатия глас, той разтваря вратата и усеща погнусна миризма на подгоряло месо. Когато навлезе по- вътре, той вижда страшна картина: Павел седи с гърба към изхода, с едната ръка нещо пише, а другата държи над свеща и именно от там изхожда тази покъртителна миризма на изгоряло човешко месо.
- Только не подумай, что я тронулся,- без да се обръща Павел кани Иван да седне насреща. Сетне той отдръпва ръката от пламъка на свеща и я омотава с един парцал.
- Кажется, я в последний раз вырвался из объятий Сигуранцы и следующий раз будет последним. Меня будут пытать и я решил проверить себя на сколько смогу выдержать…Ну, рассказывай, что тебе удалось разузнать?
Хем повече Иван разправяше, хем по- големи стават сивите очи на легендариния бесарабски революционер и когато дараклиецът завършва своя доклад с кратко резюме, Павел подскача от стола и и стиска с здравата ръка Ивановата.
- Это изумително! О таком достижении я даже не мог предполагать. Нет сомнения, что твои сведения вызовут большой интерес у руководителей Коминтерна и я специально при первой же возможности отправляюсь в Москву. Ты пока трудись в депо, а по возвращению мы наметим новые задачи.
След тази среща минава цял месец докато Иван пак получава хабер за дългоочакваната среща с Павел. Този път водачът на бесарабските комунисти го посряща още на прага, прегръща го и тържественно го настанява на масата, а самият, сякаш, от невидима трибуна изнася една знаменателна реч:
- Твои разследования, Иван вызвали в Центральном комитете Коминтерна великое потрясение и было даже созвано чрезвычайное заседание с участием спецслужб. Вскоре было подтвержены все твои слова о провокации в берлинских газетах, последующем разоблачении фальшивки. Но этот аферист Дружиловский оказывается успел насолить и подложить свинью и британцам, опубликовав «Письма Зиновьева», в которых руководитель Коминтерна делился планами по возбуждению политической активности среди британских профсоюзов. Это вызвало дикие скандалы и склоки в парламенте и практически к устранению партии лейбористов от правления.
После раскрытия фальшивки по болгарской трагедии, Дружиловского выпроводили из Германии в Эстонию, а те, не желая обострений с Советской Россией сплавляет его в Ригу, откуда этот пройдоха начинал свою «журналисткую» деятельность.
По сведениям советских разведчиков Дружиловский очень напуган неизбежной расправой, так как успел нагадить многим и даже Генеральному штабу Румынской армии, продав ему карту с расположениями подразделений Красной Армии по границе с Бессарабией. И всё это он высосал из пальца.
Теперь этот аферист боится лишний раз высунуть нос из дома одной его старой любовницы, овдовевщей графини. Однако и руководство Комминтерна, и советские органы хотели бы заполучить Дружиловского на территории Советского государства.
Теперь самое главное: у Дружиловского набитый глаз на оперативников и он легко их вычисляет. Нужен человек, не вызывающий подозрений в спецподготовке и который бы сблизился с ним и убедил бы его бежать в СССР по тайному пограничному каналу.
Павел изведнъж млъква и многозначително, издържайки театралната пауза се втренчи в Иван.
- Вы прелагаете всё это проделать мне?
- Вот, именно. Там, в Москве настолько о тебе высоко мнения, что никаких сомнений твоя кандидатура не вызывала. В Риге у тебя будет наводчик, а дальше ты будешь действовать по своему разумению.
- А что потом?
- В смысле?
- Я останусь в России или должен буду вернуться?
- Я так думаю, что если ты справишься и с этим заданием, то тебя непременно оставят в России и определят на важную государственную или политическую работу. Ведь, Советское государство только создаётся и толковые кадры дороже золота.
- В таком случае я готов принять предложение.
- Вот и прекрасно. По легенде ты остаёшься румынским комерсантом, а нужные визы тебе будут открыты.
Пътешествието
Самото пътуване към Балтия и Рига за Иван се превръща в едно истинско наслаждение, изненади и изумления. Таман започва лятото през 1925 година. От Яш към градчето Роман в Трансильвания, където минава железницата на север към Полша, трябва да се пътува с конен дилижанс, прекосвайки гръбнака на Карпатите. Чаровните планински пролетни пейзажи и спусъка към трансилванските ливади, сред които се кътат спретнатите хунгарски селца и градчета навяват в душата на бесарабеца, израснал сред буджашките ръпи и безликите кърища, неописуем възторг и благоговение пред природните и човешки творения на тази непозната земя.
А когато слиза на гарата в Краков, Иван просто онемява от искусните, зодчески сгради и градския средновековен облик от непозната култура. Имаше чувство, че е пуснат от тъмен затвор на райски простор. А как се различават градските хора, изящно и модно облечени от посърналите бесарабци! Как жално, че я няма редом Ида Войцеховска. Тя би могла много да му разправя за тези ръкотворни чудеса и нагледно наследие на засуканата история на Полша. В едно непрекъснато шашнато състояние Иван стига до Кенигсберг и оттам с пароход до Рига.
Тук той с удовлетворение отбелязва, че навсякъде се чува руска реч и той ще може след многодневното мълчание с някой друг да преговори.
Но най-странното стана това, че събеседникът му се извря пред очите още на пристанището и това е онзи наводчик, който трябва тайно да го следи и насочва. Това е тридесет и нещо годишен мъж, с явно гимнастическо тяло, интелигентно лице и безукоризнено облечен: с лятна паралия и бастун, който, сигурно, му служеше за универсално оръжие.
- Позвольте представиться! Данаил Орлов! Определен в качестве гида для вас в этом замечательном прибалтийском городе, куда вас неслучайно занесло с южной стороны.
- Благодарствую за своевременную и неотвратимую встречу, -се подиграва Иван.
- Я думаю, что вы не очень уставши и мы можем сразу же приступить к нашей общей каузе. Сначала мы поедем к вашему местожительству и это совсем отсюда недалеко. Затем я вам покажу единственный ресторант, который осмеливается посещать наш осторожный подопечный клиент. Когда вы будете посещать это заведение, то всегда давайте мне знать. Это совсем не сложно. Я проживаю в доме напротив и уходя вы будете выставлять горшок с геранью на балкон. То же самое проделывайте, если вам нужна какая-то помощь от меня. В Риге полно шпионов со всей Европы и местная служба безопасности очень настырная и подозрительная. Все боятся, что красная пропаганда доведёт Латвию до поглощения Советской Россией.
Что касается нашего клиента, то он достаточно трусливый, бабник и жадный до денег, которых у него всегда не хватает и он под постоянным надзором полиции.
- Я склонен к мысли. Что моё появление в ресторанте будет менее заметным в сопровождении местной дамы.
- Да? Совершенно случайно моя соседка артистка варьете в этом самом ресторанте…, -Даниил многозначително се изкиска и продължи, она, как раз, завтра и послезавтра свободна. Квартира, в которой вы будете обитать, снята на десять дней. Совершенно случайно она принадлежит брату этой самой дамы и он скоро возвращается из плавания. Это к тому, если полиция вдруг поинтересуется, почему вы не остановились в гостинице.
На другия ден артистката се явява право при Иван на квартирата. Изглежда тя малко разглезена, но иначе стилна и симпатична блондинка. Казва се Илма, но това е прякор, а наистина, тя е дъщеря на професор-емигрант и родена в Петербург. Илма критично преценява провинциалната премяна на новото си гадже и те обикалят някое друго ателиета за мъжко облекло същевременно привикавайки един към друг, а бесарабецът и към този неповторим град и неговите жители.
Бесарабският детектив изпитва удовлетворение от кадърната работа на съветската спецслужба и вече същата вечер, те с Илма се напътват към ресторанта «Ентресол».
През вечерта този ресторант е претъпкан с руски офицери, господа с благородническа кръв, борсови спекулянти, бивши помещици и фабриканти. От петербургските кабаци тук се преселват певички и куплетисти. Сред тютюновия и алхоголен смрад, сред циганското ридаене и друсане върви безкраен разговор за бъдещето спасение на матушка Россия, за това, кой с камбаниният звън ще вкара в Питер на бял кон и кой от царската фамилия ще изкачи на престола, но засега тук се продаваше и купуваше всичко.
Иван и Илма, седнали до входа, водят непринуден разговор, черпейки се с шампанско до момента, когато артистката изведнъж млъква и с очите посочва към влезналия пореден гост. Това е Дружиловски: прегърбен, плах, еврейска външност и с бягащи очички. Той крадешката минава зад крайните до стената маси и се запира до групата, играещи на билиард. Келнерът тутакси му поднася чаща с уиски и сега великия аферист напълно е неразличим сред групата играчи. Иван на билиард не играе и излиза, че това е голям кусур.
По тази причина се доведе да изнася мушкатото на чардака и да минава ликбез по игра на билиард от Данаил Орлов. Изпъром теоретически, а сетне и на практика в един пристанищен кабак. Освен това те старателно репетират предстоящата в ресторанта мизансцена.
На другата вечер «пийналият» Иван се върти в ресторанта сред играчите на билиард, чакайки пристигането на Дружиловски и сетне на Орлов. Когато те се явяват, Даниил се хваща на бас с един от тукашните майстори и започват играта с голям паричен приз. По времето на тази партия към Орлов редовно се доближава «пийналия» Иван и демонстративно «подсказва» на послушния Даниил какъв ход да избере. Орлов печели две партии явно с помоща на този натрапчив пияница , негов учител и това събитие започва оживено да се обсъжда сред билиардната компания. Иван явно става герой на вечера, и когато едната от артистките на кардебалета приема неговите ухажвания и го прегръща, сядайки на колената му, никой сред билиардните мъже не се съмнява, че Иван е безусловно тукашен пич.
Артистката се качва пак на сцената, а пичът с чашата водка се връща към билиардната публика, повикван от Орлов. Новата партия започва и «пийналият» Иван, залитайки, хем настъпва стъпалото на Дружеловски, хем пличка на сакото му водката. Осъзнавйки своята несръчност, Иван започва да прегръща Дружеловски, да иска прошка и , накрая, те намират споразумение във взаимна почерепка, след която Орлов и Дружеловски изнасят «учителя» от ресторанта.
На другата вечер трезния Иван пак се извинява за вчерашното поведение и заговорщически предлага да изкупи вината си, канейки афериста на романтична вечер с артистки в неговия апартамент и за негова сметка. Застоелия се айгър незабавно приема идеята и те напускат ресторанта.
Когато навлизат в апартамента. Дружиловски с недоумение обнаружава пълна липса на признаци за романтична вечер, съответни антураж и артистки. Той въпросително застава пред стопанина с харатерен театрален жест.
- Садитесь, господин Дружиловски и выслушайте меня внимательно. Я являюсь посланником Центрального Комитета Коминтерна.
Дружиловски скача на крака.
- Не бойтесь. Я не собираюсь вас расстреливать. У меня нет даже револьвера.
-Что вы от меня хоите?!
-Мы, точнее, руководство Коминтерна хотело бы с вами посотрудничать.
- Как?... и с какой это стати?
- Руководство предлагает вам описывать сцены с участием важных персон в подготовке « Писем Зиновьева» и возвания к террору в Болгарии.
- Вы шутите?! Как вы…они себе это представляют? Имею ввиду «сотрудничество»? — возмутено продолжи Дружиловски,
— Сперва я действовал против них, а теперь — здравствуйте, я — за вас. Кто в это поверит?
- Среди нас немало таких, кто вчера считался смертельным врагом большевиков. А теперь они пишут оттуда — получили работу, живут прилично. Разве не могли и вы сменить ориентацию? Это же политика, а в ней все возможно и просто. Вы пишите, я отношу вашу публикацию на советскую сторону и возвращаюсь с гонораром. Чтобы долго не рассусоливать, я предлагаю вам на пробу написать первый очерк и завтра вечером вы его мне передадите.
Известно време Дружиловски се взираше със стъклени очи, загипнотизиран от предложението, сетне пусна глава, стана и излезе.
Всичко тръгва успешно: очеркът е донесен, а на следващата вечер Иван връчва на клъвналата жертва парите. От радост Дружиловски здравата се напука и имаше възможност да намачка Илма.
Обаче, когато Дружиловски предложи новия си опус, той се сеща, че коминтерновския агент е нещо окахърен и безразличен.
- Что-нибудь не так?
- Да. Мне дали понять, что написанное может быть высосано из пальца мною или каким-нибудь шустрым журналистом. Мол, денежку я с ним делю, а руководство Коминтерна может вляпаться в международный скандал с фатальным исходом.
- Ват досада…
- Связной, которому я передал очерк намекнул, что хотел бы увидеть автора лично и переговорить с ним, чтобы убедиться в достоверности написанного.
- А где со связным можно встретиться? Давай…
- Ну, это не сложно. У нас есть канал по проходу латвийской погранзоны и там на смене есть, внедренный нами, командир заставы.На этой заставе можно эту встречу и организовать.
- Ну, валяйте. Я согласен и даже захвачу кое-какие документы.
- Хорошо. Ждите моего сигнала.
През два дни съобщниците пристигат към приграничната зона, където ги посряща човек с униформа и ги повежда към проход в гората, по който те трябва да тръгнат на изток до заставата.
Вече се стъмни и трябваше да се върви доста дълго. Дружиловски хем омалява, хем започва да кълне, че се съгласил на тези мъки и да газиш по блатата.
Но ето гората изведнъж оредя, те излизат на поляна , виждат къщичка с латвийско знаме и няколко пограничника. Иван докладва на единия от тях, че се повиквани и пограничникът ги води къи къщичката. Там той посочва вратата, в която трябва да влизат и ги остави.
Иван отваря вратата в кабинета, залят с електрическа светлина. Зад масата в кабинета сиди едър жъж, облечен цивилно, но с военна снага.
- Присаживайтесь товарищ Дружиловский…
Дружиловски сяда, но обнаружава, че Иван го няма и го обхваща необясним страх.
Мъжът зад масата се изправя.
- Гражданин Дружиловски, вы арестованы.
Назначението
След ареста на Дружиловски успоредно с афериста в Москва е докаран и Иван Краснов. Той е представен на членът на Задграничнното бюро на Българската комунистическа партия Васил Коларов.
- Приветствую вас, товарищ Краснов! Особенно ми е драго да честитя свой сънародник. Кой би помислил, че тези умствени подвизи е извършил един селски, бесарабски българин ? Макар, че ние напълно доверяваме на Павел Ткаченко, никак не можехме да си представим с кого ни предстои да се запознаем. Човек с такива способности за нас, комунистите, е много ценен кадър и няма никакъв смисъл да се завръщаш в Румъния.
- Няма…но и румънските властници не ме щат.
- Добре. Ти ще получиш съветско гражданство и направление на тримесечни курсове към Политическия отдел на Коминтерна за оперативни работници. След завършването на тези курсове планираме да ви изпратим почти на родината ви, в Одеска област. Там вървят организационни мероприятия по създаване на Български национален район, където има няколко ваши. Български села. Но основната цел е да го заселим с нови преселници от България. Това са нашите другари-комунисти, които се спасяват от фашисткия режим, установен след известните на теб събития.
Хиляди наши другари и съвсем невинни и несвързани с комунистическото движение, хора са арестувани, избити и измъчвани от военната, душманска хунта. Много наши другари от Тракия бягат в Гърция , Турция и оттам пристигат в Одеса. Но в града няма работа за тях, нито жилища.По тази причина прието е решение да ги разселваме по българските села в южна Украйна. По този начин преселниците от България както учители и интелигенция, специалисти ще помагат на българската диаспора да преодолява затворения, селски живот и да тръгне по пътя на социалистическото преустройство.
Но този процес се нуждае в ясна идеологическа програма и опазване на съветските идеали. Няма съмнение, че вековните адети и частнособственическата нагласа, особенно характерна за българите, ще противостои на нашето движение към колективизъм в общественото устройство. Сигурно, ще има и открито бунтарство, саботаж и дребнобуржуазни, еснафски протести.
Твоята задача, като оперативен работник и комисар е своевременно да разсейваш такива настроения и акции. Под твой надзор ще е прокуратурата и милицията.
Доколкото ни е известно, ти си имал опит в управленчеството и това само е за полза на новото ти назначение.
Завръщането в Бесарабия е омрачено с едно досадно произшествие. По неизвестни причини Ида категорично отказва да се върне в Бендер. Намерила си своята мечта: интересна работа, прекрасни, интелигентни колеги, предстоят командировки в Париж…Може да е тъй, а може Ида хвърли око на някой от тукашните офицери. Както да ни е любовната «финита ля комедия» се случи и може би, е за добро. Но все пак, мъжкото достойнство му е засегнато и съгласно афоризма на Игнат Кокошерина, той, Иван Краснов сега и пет пари не струва. Сигурно това и е краят на щастливите случайности и за който бесарабецът безсъзнателно и интуитивно се сещаше. И сега Иван пак се замисля за заминаването за Русия.
С пристигането в Бендер го очаква и друго слисващо известие: Павел Ткаченко пак е в затвора и цялата тази история с атентата на кого друг е нужна?
Иван се завръща в депото и се залавя за привичното , работническо ремесло.
Обаче Павел и този път се измъква от лапите на прокурорите и срещата с Иван е неизбежна. Веднъж, право в депото се явява един младеж и предава на Иван поканата да се яви еди по кой адрес в покрайнините на града.
Това е една бедна къщичка, затисната с бараци в една задънена уличка. Иван чука по вратата и когато чу познатия глас, той разтваря вратата и усеща погнусна миризма на подгоряло месо. Когато навлезе по- вътре, той вижда страшна картина: Павел седи с гърба към изхода, с едната ръка нещо пише, а другата държи над свеща и именно от там изхожда тази покъртителна миризма на изгоряло човешко месо.
- Только не подумай, что я тронулся,- без да се обръща Павел кани Иван да седне насреща. Сетне той отдръпва ръката от пламъка на свеща и я омотава с един парцал.
- Кажется, я в последний раз вырвался из объятий Сигуранцы и следующий раз будет последним. Меня будут пытать и я решил проверить себя на сколько смогу выдержать…Ну, рассказывай, что тебе удалось разузнать?
Хем повече Иван разправяше, хем по- големи стават сивите очи на легендариния бесарабски революционер и когато дараклиецът завършва своя доклад с кратко резюме, Павел подскача от стола и и стиска с здравата ръка Ивановата.
- Это изумително! О таком достижении я даже не мог предполагать. Нет сомнения, что твои сведения вызовут большой интерес у руководителей Коминтерна и я специально при первой же возможности отправляюсь в Москву. Ты пока трудись в депо, а по возвращению мы наметим новые задачи.
След тази среща минава цял месец докато Иван пак получава хабер за дългоочакваната среща с Павел. Този път водачът на бесарабските комунисти го посряща още на прага, прегръща го и тържественно го настанява на масата, а самият, сякаш, от невидима трибуна изнася една знаменателна реч:
- Твои разследования, Иван вызвали в Центральном комитете Коминтерна великое потрясение и было даже созвано чрезвычайное заседание с участием спецслужб. Вскоре было подтвержены все твои слова о провокации в берлинских газетах, последующем разоблачении фальшивки. Но этот аферист Дружиловский оказывается успел насолить и подложить свинью и британцам, опубликовав «Письма Зиновьева», в которых руководитель Коминтерна делился планами по возбуждению политической активности среди британских профсоюзов. Это вызвало дикие скандалы и склоки в парламенте и практически к устранению партии лейбористов от правления.
После раскрытия фальшивки по болгарской трагедии, Дружиловского выпроводили из Германии в Эстонию, а те, не желая обострений с Советской Россией сплавляет его в Ригу, откуда этот пройдоха начинал свою «журналисткую» деятельность.
По сведениям советских разведчиков Дружиловский очень напуган неизбежной расправой, так как успел нагадить многим и даже Генеральному штабу Румынской армии, продав ему карту с расположениями подразделений Красной Армии по границе с Бессарабией. И всё это он высосал из пальца.
Теперь этот аферист боится лишний раз высунуть нос из дома одной его старой любовницы, овдовевщей графини. Однако и руководство Комминтерна, и советские органы хотели бы заполучить Дружиловского на территории Советского государства.
Теперь самое главное: у Дружиловского набитый глаз на оперативников и он легко их вычисляет. Нужен человек, не вызывающий подозрений в спецподготовке и который бы сблизился с ним и убедил бы его бежать в СССР по тайному пограничному каналу.
Павел изведнъж млъква и многозначително, издържайки театралната пауза се втренчи в Иван.
- Вы прелагаете всё это проделать мне?
- Вот, именно. Там, в Москве настолько о тебе высоко мнения, что никаких сомнений твоя кандидатура не вызывала. В Риге у тебя будет наводчик, а дальше ты будешь действовать по своему разумению.
- А что потом?
- В смысле?
- Я останусь в России или должен буду вернуться?
- Я так думаю, что если ты справишься и с этим заданием, то тебя непременно оставят в России и определят на важную государственную или политическую работу. Ведь, Советское государство только создаётся и толковые кадры дороже золота.
- В таком случае я готов принять предложение.
- Вот и прекрасно. По легенде ты остаёшься румынским комерсантом, а нужные визы тебе будут открыты.
Пътешествието
Самото пътуване към Балтия и Рига за Иван се превръща в едно истинско наслаждение, изненади и изумления. Таман започва лятото през 1925 година. От Яш към градчето Роман в Трансильвания, където минава железницата на север към Полша, трябва да се пътува с конен дилижанс, прекосвайки гръбнака на Карпатите. Чаровните планински пролетни пейзажи и спусъка към трансилванските ливади, сред които се кътат спретнатите хунгарски селца и градчета навяват в душата на бесарабеца, израснал сред буджашките ръпи и безликите кърища, неописуем възторг и благоговение пред природните и човешки творения на тази непозната земя.
А когато слиза на гарата в Краков, Иван просто онемява от искусните, зодчески сгради и градския средновековен облик от непозната култура. Имаше чувство, че е пуснат от тъмен затвор на райски простор. А как се различават градските хора, изящно и модно облечени от посърналите бесарабци! Как жално, че я няма редом Ида Войцеховска. Тя би могла много да му разправя за тези ръкотворни чудеса и нагледно наследие на засуканата история на Полша. В едно непрекъснато шашнато състояние Иван стига до Кенигсберг и оттам с пароход до Рига.
Тук той с удовлетворение отбелязва, че навсякъде се чува руска реч и той ще може след многодневното мълчание с някой друг да преговори.
Но най-странното стана това, че събеседникът му се извря пред очите още на пристанището и това е онзи наводчик, който трябва тайно да го следи и насочва. Това е тридесет и нещо годишен мъж, с явно гимнастическо тяло, интелигентно лице и безукоризнено облечен: с лятна паралия и бастун, който, сигурно, му служеше за универсално оръжие.
- Позвольте представиться! Данаил Орлов! Определен в качестве гида для вас в этом замечательном прибалтийском городе, куда вас неслучайно занесло с южной стороны.
- Благодарствую за своевременную и неотвратимую встречу, -се подиграва Иван.
- Я думаю, что вы не очень уставши и мы можем сразу же приступить к нашей общей каузе. Сначала мы поедем к вашему местожительству и это совсем отсюда недалеко. Затем я вам покажу единственный ресторант, который осмеливается посещать наш осторожный подопечный клиент. Когда вы будете посещать это заведение, то всегда давайте мне знать. Это совсем не сложно. Я проживаю в доме напротив и уходя вы будете выставлять горшок с геранью на балкон. То же самое проделывайте, если вам нужна какая-то помощь от меня. В Риге полно шпионов со всей Европы и местная служба безопасности очень настырная и подозрительная. Все боятся, что красная пропаганда доведёт Латвию до поглощения Советской Россией.
Что касается нашего клиента, то он достаточно трусливый, бабник и жадный до денег, которых у него всегда не хватает и он под постоянным надзором полиции.
- Я склонен к мысли. Что моё появление в ресторанте будет менее заметным в сопровождении местной дамы.
- Да? Совершенно случайно моя соседка артистка варьете в этом самом ресторанте…, -Даниил многозначително се изкиска и продължи, она, как раз, завтра и послезавтра свободна. Квартира, в которой вы будете обитать, снята на десять дней. Совершенно случайно она принадлежит брату этой самой дамы и он скоро возвращается из плавания. Это к тому, если полиция вдруг поинтересуется, почему вы не остановились в гостинице.
На другия ден артистката се явява право при Иван на квартирата. Изглежда тя малко разглезена, но иначе стилна и симпатична блондинка. Казва се Илма, но това е прякор, а наистина, тя е дъщеря на професор-емигрант и родена в Петербург. Илма критично преценява провинциалната премяна на новото си гадже и те обикалят някое друго ателиета за мъжко облекло същевременно привикавайки един към друг, а бесарабецът и към този неповторим град и неговите жители.
Бесарабският детектив изпитва удовлетворение от кадърната работа на съветската спецслужба и вече същата вечер, те с Илма се напътват към ресторанта «Ентресол».
През вечерта този ресторант е претъпкан с руски офицери, господа с благородническа кръв, борсови спекулянти, бивши помещици и фабриканти. От петербургските кабаци тук се преселват певички и куплетисти. Сред тютюновия и алхоголен смрад, сред циганското ридаене и друсане върви безкраен разговор за бъдещето спасение на матушка Россия, за това, кой с камбаниният звън ще вкара в Питер на бял кон и кой от царската фамилия ще изкачи на престола, но засега тук се продаваше и купуваше всичко.
Иван и Илма, седнали до входа, водят непринуден разговор, черпейки се с шампанско до момента, когато артистката изведнъж млъква и с очите посочва към влезналия пореден гост. Това е Дружиловски: прегърбен, плах, еврейска външност и с бягащи очички. Той крадешката минава зад крайните до стената маси и се запира до групата, играещи на билиард. Келнерът тутакси му поднася чаща с уиски и сега великия аферист напълно е неразличим сред групата играчи. Иван на билиард не играе и излиза, че това е голям кусур.
По тази причина се доведе да изнася мушкатото на чардака и да минава ликбез по игра на билиард от Данаил Орлов. Изпъром теоретически, а сетне и на практика в един пристанищен кабак. Освен това те старателно репетират предстоящата в ресторанта мизансцена.
На другата вечер «пийналият» Иван се върти в ресторанта сред играчите на билиард, чакайки пристигането на Дружиловски и сетне на Орлов. Когато те се явяват, Даниил се хваща на бас с един от тукашните майстори и започват играта с голям паричен приз. По времето на тази партия към Орлов редовно се доближава «пийналия» Иван и демонстративно «подсказва» на послушния Даниил какъв ход да избере. Орлов печели две партии явно с помоща на този натрапчив пияница , негов учител и това събитие започва оживено да се обсъжда сред билиардната компания. Иван явно става герой на вечера, и когато едната от артистките на кардебалета приема неговите ухажвания и го прегръща, сядайки на колената му, никой сред билиардните мъже не се съмнява, че Иван е безусловно тукашен пич.
Артистката се качва пак на сцената, а пичът с чашата водка се връща към билиардната публика, повикван от Орлов. Новата партия започва и «пийналият» Иван, залитайки, хем настъпва стъпалото на Дружеловски, хем пличка на сакото му водката. Осъзнавйки своята несръчност, Иван започва да прегръща Дружеловски, да иска прошка и , накрая, те намират споразумение във взаимна почерепка, след която Орлов и Дружеловски изнасят «учителя» от ресторанта.
На другата вечер трезния Иван пак се извинява за вчерашното поведение и заговорщически предлага да изкупи вината си, канейки афериста на романтична вечер с артистки в неговия апартамент и за негова сметка. Застоелия се айгър незабавно приема идеята и те напускат ресторанта.
Когато навлизат в апартамента. Дружиловски с недоумение обнаружава пълна липса на признаци за романтична вечер, съответни антураж и артистки. Той въпросително застава пред стопанина с харатерен театрален жест.
- Садитесь, господин Дружиловски и выслушайте меня внимательно. Я являюсь посланником Центрального Комитета Коминтерна.
Дружиловски скача на крака.
- Не бойтесь. Я не собираюсь вас расстреливать. У меня нет даже револьвера.
-Что вы от меня хоите?!
-Мы, точнее, руководство Коминтерна хотело бы с вами посотрудничать.
- Как?... и с какой это стати?
- Руководство предлагает вам описывать сцены с участием важных персон в подготовке « Писем Зиновьева» и возвания к террору в Болгарии.
- Вы шутите?! Как вы…они себе это представляют? Имею ввиду «сотрудничество»? — возмутено продолжи Дружиловски,
— Сперва я действовал против них, а теперь — здравствуйте, я — за вас. Кто в это поверит?
- Среди нас немало таких, кто вчера считался смертельным врагом большевиков. А теперь они пишут оттуда — получили работу, живут прилично. Разве не могли и вы сменить ориентацию? Это же политика, а в ней все возможно и просто. Вы пишите, я отношу вашу публикацию на советскую сторону и возвращаюсь с гонораром. Чтобы долго не рассусоливать, я предлагаю вам на пробу написать первый очерк и завтра вечером вы его мне передадите.
Известно време Дружиловски се взираше със стъклени очи, загипнотизиран от предложението, сетне пусна глава, стана и излезе.
Всичко тръгва успешно: очеркът е донесен, а на следващата вечер Иван връчва на клъвналата жертва парите. От радост Дружиловски здравата се напука и имаше възможност да намачка Илма.
Обаче, когато Дружиловски предложи новия си опус, той се сеща, че коминтерновския агент е нещо окахърен и безразличен.
- Что-нибудь не так?
- Да. Мне дали понять, что написанное может быть высосано из пальца мною или каким-нибудь шустрым журналистом. Мол, денежку я с ним делю, а руководство Коминтерна может вляпаться в международный скандал с фатальным исходом.
- Ват досада…
- Связной, которому я передал очерк намекнул, что хотел бы увидеть автора лично и переговорить с ним, чтобы убедиться в достоверности написанного.
- А где со связным можно встретиться? Давай…
- Ну, это не сложно. У нас есть канал по проходу латвийской погранзоны и там на смене есть, внедренный нами, командир заставы.На этой заставе можно эту встречу и организовать.
- Ну, валяйте. Я согласен и даже захвачу кое-какие документы.
- Хорошо. Ждите моего сигнала.
През два дни съобщниците пристигат към приграничната зона, където ги посряща човек с униформа и ги повежда към проход в гората, по който те трябва да тръгнат на изток до заставата.
Вече се стъмни и трябваше да се върви доста дълго. Дружиловски хем омалява, хем започва да кълне, че се съгласил на тези мъки и да газиш по блатата.
Но ето гората изведнъж оредя, те излизат на поляна , виждат къщичка с латвийско знаме и няколко пограничника. Иван докладва на единия от тях, че се повиквани и пограничникът ги води къи къщичката. Там той посочва вратата, в която трябва да влизат и ги остави.
Иван отваря вратата в кабинета, залят с електрическа светлина. Зад масата в кабинета сиди едър жъж, облечен цивилно, но с военна снага.
- Присаживайтесь товарищ Дружиловский…
Дружиловски сяда, но обнаружава, че Иван го няма и го обхваща необясним страх.
Мъжът зад масата се изправя.
- Гражданин Дружиловски, вы арестованы.
Назначението
След ареста на Дружиловски успоредно с афериста в Москва е докаран и Иван Краснов. Той е представен на членът на Задграничнното бюро на Българската комунистическа партия Васил Коларов.
- Приветствую вас, товарищ Краснов! Особенно ми е драго да честитя свой сънародник. Кой би помислил, че тези умствени подвизи е извършил един селски, бесарабски българин ? Макар, че ние напълно доверяваме на Павел Ткаченко, никак не можехме да си представим с кого ни предстои да се запознаем. Човек с такива способности за нас, комунистите, е много ценен кадър и няма никакъв смисъл да се завръщаш в Румъния.
- Няма…но и румънските властници не ме щат.
- Добре. Ти ще получиш съветско гражданство и направление на тримесечни курсове към Политическия отдел на Коминтерна за оперативни работници. След завършването на тези курсове планираме да ви изпратим почти на родината ви, в Одеска област. Там вървят организационни мероприятия по създаване на Български национален район, където има няколко ваши. Български села. Но основната цел е да го заселим с нови преселници от България. Това са нашите другари-комунисти, които се спасяват от фашисткия режим, установен след известните на теб събития.
Хиляди наши другари и съвсем невинни и несвързани с комунистическото движение, хора са арестувани, избити и измъчвани от военната, душманска хунта. Много наши другари от Тракия бягат в Гърция , Турция и оттам пристигат в Одеса. Но в града няма работа за тях, нито жилища.По тази причина прието е решение да ги разселваме по българските села в южна Украйна. По този начин преселниците от България както учители и интелигенция, специалисти ще помагат на българската диаспора да преодолява затворения, селски живот и да тръгне по пътя на социалистическото преустройство.
Но този процес се нуждае в ясна идеологическа програма и опазване на съветските идеали. Няма съмнение, че вековните адети и частнособственическата нагласа, особенно характерна за българите, ще противостои на нашето движение към колективизъм в общественото устройство. Сигурно, ще има и открито бунтарство, саботаж и дребнобуржуазни, еснафски протести.
Твоята задача, като оперативен работник и комисар е своевременно да разсейваш такива настроения и акции. Под твой надзор ще е прокуратурата и милицията.
Доколкото ни е известно, ти си имал опит в управленчеството и това само е за полза на новото ти назначение.
Fedor Terzi
Иван, что касаемо безответственного правления послевоенной Молдавской ССР товарищем Рудь, могу сказать, что Л.Берия на заседаниях прввительственной комиссии и НКВД с 1946 по 1949 г.г. как минимум дважды поднимал вопросы о бедственном положении населения МССР, и об отсутствии на это реакции местного руководства, которое в основном было тогда занято перевыполнением плана по заготовкам продовольствия и красивым рапортам центру о мнимых успехах,ни разу за эти годы не обратившись к центру с просьбой о помощи голодающему местному населению, за что их и упрекал Берия, которому пришлось позже направить в МССР для изучения на месте данного вопроса Н.Косыгина, а позже и Л.Брежнева. Есть документальные доказательства этому, в свободном доступе появились книги "Особые папки Л.Берии", со всеми постановлениями и протоколами заседаний НКВД и др.правительственных комиссий за послевоенные годы. Для сравнения, в этой папке руководители др.союзных республик неоднократно в течении года обращались к руководству СССР за помощью и советом, и её получали всегда, и это делали даже руководители многих областей РФ, УССР и др., но только не МССР, делаем выводы друзья, зачем нам здесь нужны были такие горе-руководители тогда, и сравниваем их с сегодняшней навязанной нам плесенью.
Иван, что касаемо безответственного правления послевоенной Молдавской ССР товарищем Рудь, могу сказать, что Л.Берия на заседаниях прввительственной комиссии и НКВД с 1946 по 1949 г.г. как минимум дважды поднимал вопросы о бедственном положении населения МССР, и об отсутствии на это реакции местного руководства, которое в основном было тогда занято перевыполнением плана по заготовкам продовольствия и красивым рапортам центру о мнимых успехах,ни разу за эти годы не обратившись к центру с просьбой о помощи голодающему местному населению, за что их и упрекал Берия, которому пришлось позже направить в МССР для изучения на месте данного вопроса Н.Косыгина, а позже и Л.Брежнева. Есть документальные доказательства этому, в свободном доступе появились книги "Особые папки Л.Берии", со всеми постановлениями и протоколами заседаний НКВД и др.правительственных комиссий за послевоенные годы. Для сравнения, в этой папке руководители др.союзных республик неоднократно в течении года обращались к руководству СССР за помощью и советом, и её получали всегда, и это делали даже руководители многих областей РФ, УССР и др., но только не МССР, делаем выводы друзья, зачем нам здесь нужны были такие горе-руководители тогда, и сравниваем их с сегодняшней навязанной нам плесенью.
Точнее румыны сделаны из молдован
Молдовский языки и его клон - румынский (придуманная нация из румын сделанная) никакого отношение к романским языкам не имеет, хотя Европа несколько столетий его таким пытается сделать.
С разпадането на СССР обаче той отново излезе оттам и хвърли в страшна война сега и Украйна, където ционистко- новохазарската хунта в Киев иска да реализира идеята за Хазарския каганат. Това беше и една от целите, с които САЩ, Англия и Израел разпалиха войната в Украйна.
И отново, враг на Русия, както в миналото, е ционизмът с авангард Израел - символ на съвременната хибридна война, расизма и апартейда.
Войната в Украйна е част от реализацията на проекта "ционистка Хазария" на САЩ, Англия и Израел.
https://strogosekretno.com/330/13/%D0%9A%D0%B0%D0%BA%D0%B2%D0%BE-%D1%81%D0%B5-%D0%BA%D1%80%D0%B8%D0%B5-%D0%B7%D0%B0%D0%B4-%E2%80%9E%D1%83%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%8F-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B5%D0%BA%D1%82%E2%80%9C-%E2%80%93-%D0%BD%D0%B5%D1%89%D0%B0%D1%82%D0%B0-%D0%BD%D0%B5-%D1%81%D0%B0-%D0%BC%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%B8.html?fbclid=IwAR2mawwJG1UltojIilul1zc6sg-f5K3WkK5KOmRfcrgvjPYdhdHGQ8ajMdA
И отново, враг на Русия, както в миналото, е ционизмът с авангард Израел - символ на съвременната хибридна война, расизма и апартейда.
Войната в Украйна е част от реализацията на проекта "ционистка Хазария" на САЩ, Англия и Израел.
https://strogosekretno.com/330/13/%D0%9A%D0%B0%D0%BA%D0%B2%D0%BE-%D1%81%D0%B5-%D0%BA%D1%80%D0%B8%D0%B5-%D0%B7%D0%B0%D0%B4-%E2%80%9E%D1%83%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%8F-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B5%D0%BA%D1%82%E2%80%9C-%E2%80%93-%D0%BD%D0%B5%D1%89%D0%B0%D1%82%D0%B0-%D0%BD%D0%B5-%D1%81%D0%B0-%D0%BC%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%B8.html?fbclid=IwAR2mawwJG1UltojIilul1zc6sg-f5K3WkK5KOmRfcrgvjPYdhdHGQ8ajMdA
Автору респект! Спасибо за интересную историю, прочёл на одном дыхании, она реально описывает наши традиции и быт жителей древнего Буджакского края!
Был у Григория младший брат Семен Израильевич, учитель физики в школе №2. И его жена Мария Исааковна, учитель математики. Хорошие были учителя, многому нас научили. Потом нам эти знания пригодились.
Сергей Косых (Робсон) и Владислав Тунанов - мои одноклассники. Сергей, действительно был хорошим вратарем, а Владислав футболом не увлекался. Был в наше время Дмитрий Радиш (из Казаклии), играл хорошо в футбол, трудно было угадать его следующий ход.
Во все времена в Тараклии самой популярной была борьба. Много хороших борцов выросло в Тараклии. Самым известным стал Петр Михайлович Кармалак!
Во все времена в Тараклии самой популярной была борьба. Много хороших борцов выросло в Тараклии. Самым известным стал Петр Михайлович Кармалак!
Напущане на родината
По пътя Зарю разправя на слисания Петър, че той няма повече да види родното си село. Сега те ще пренощуват в Чушмелий, а от дзаранта ще тръгнат към железопътната гара в Болград, и там Петър ще се присъедини към семейството на чичото на Симиновски и с тях ще пътува за Италия.
Цяла нощ, прекарана в Чушмелий, Петър не склопи очи.
Никога досега той не се сещаше толкова объркан и разтревожен. Никога не му хрумвало, че родното семейство, село, роднини това е толкова естествена обвивка на човека, както кожата на земното, природно същество. Какво ще стане, ако те съдерат кожата? И ако нарасне друга и човекът вече ще е друг и пътят към познатото, привичното, обичаното ще е отрязан завинаги.
През вътрешния взор на окахърения дараклиец изникват видения от щастливите, детински дни: той лежи в топлата, пролетна бразда и горе, в небесната шир са надпяват чучулигите. Някъде отстрани се чува как баща му и майка му нещо си приказват, а още по-отдалеч чуват се писуканията на сестричето и кискането на братчето. Те се натъкнали до динака на едно шарено змийче…а там , в село баба таман изважда от собата хляба, големи, горещи самуни и ги овива с месал. Башка слага тутманика…Това е на внуците. Дядото бърза да преточи виното-скоро е Великден, Гергьовден. Ще дойдат гости от Чийший, Кубей, Алават. С хубави, хранени коне, окичани с пендари, пискюли, нови, лъскави ремъци. Каруците са изпостлани с шарени черги, а по тях насядали «гърнетата»- дечерлугата, неговите братовчеди и братовчедки.
Баща му млад, усмихнат, червендалист и применен, вдигнал една ръка, кършейки китката и тропайки, посряща скъпите гости с бъклица и червено вино. Чуват се шеговите закачки, заздравици, висок смях на жените и грубото, добродушното врънкане на бащите.
Ето целуваш ръката на някоя от чийшийските, издокарани лели и печелиш някоя рубла и чистосърдечното «Въх! Колко си пораснал! Вече си цял ерген!». С рублата си купуваш халвички или циганска свирка.
Навсякъде се мяркат краваи, пешкири, месали, армагани. Бря! Започва гуляя!
Бумти даула, писва каларнето, завърта се едно хоро от роднини и близките комшии. Децата играят на гоненица, като се премушват през хорото, за някое от по- вироглавите да излови един шеговит ритник от по- пийналите чичовци.
А ето запява на трапеза чина Степаница. Всички се умиряват, сядат по масите, а децата се щурят под тях за да чуе и стар и млад древната история на своя, български народ, за патилото му, за юначни момци-хайдути и хубавите белолики и черноки моми, грабвани от черни харапи.
Петър се стряска: нищо подобно той повече няма да дочака. Смятай , че е умрял! Нали казват, че преди да издъхне, човекът вижда миналото.
И какво сега? Няма тате, няма мама, баба, дядо, вуйчо, леля…Сам сами ще е сред чужди хора и в неизвестни земи. Сърцето му се свива от мъка, тъга и копнеж.
Изборът е направен.
Приготовленията, уреждането на документите, очакването да получат разрешение за излизане от страната, всичко това караше хората все повече да се замислят за родната земя и близките, които оставяли, установения от векове начин на живот, предаван от поколение на поколение,за здраво простроените къщи, които осигурявали подслон на деца. внуци и правнуци. Очаквало ги път към далечна и непозната страна с тропически климат на другия край на света, без да знаят дали отново ще видят свидната си родина, близки и приятели. Оставяли и до сетния дом на своите предци в селското гробище, за да се сбогуват с тях. На колене пред каменните кръстове те се кланяле и кръстели, мълвейки "Господи помилуй". С молитва на уста смиренно искали прошка от скъпите си покойници, с които се разделяли завинаги.
Последствията на въстанието
От авгут 1924 година, след потушването на въстанията в Татарбунар и Килия, започват разпитите на арестуваните бесарабци. Следсвието водено от осем румънски юристи върви бавно, мъчно и с оглед на международната информационна буря, вдигната от Коминтерна и левацките журналисти , писатели и даже известные ученые: Ромен Роллан, Максим Горький, Поль Ланжевен, Теодор Драйзер и Альберт Эйнштейн, среди прочих, выступающие от имени обвиняемых, а Анри Барбюсс даже поехал в Румынию, чтобы стать свидетелем судебного разбирательства.
Според това, че бунтовниците, основно, украинци и руски, не знаят румънски език, а преводачите твърде не познават юридическата терминология и лексика, следствието става истинско мъчение както за арестантите, принудени цели месеци да прекарват в каземати, така и за следователите, откъснати от привичната, столична атмосфера прекалено надълго.
След няколко месеца става известно, че виновни са признати около 300 човека и от тях повече от 80 са обречени на доживотна каторга и най-вероятно в карпатските мини.
В списъка на обречените попада Петър Челарски и двама негови бойни другари от Кубей.
Списъка е представен и на дараклийския примар с цел той да помогни на следствието и да издирят къде Челарски се крие. Един от следователите, Дорин Мокану, интелигентен офицер от Галац добре се знаеше с Игнат Михайлов и чрез него с Иван Симиновски, който му внушаваше пълно доверие със своята служебна и гражданска дейност , компетентност. Но най-главното беше, че приятел на Игнат, единствения в Дараклий човек, с когото Дорин през тези месеци на извънредно малоприятна командировка можеше да прекарва някой-друг свободен ден в приятни беседи. Понеже основната тема на техните горещи беседи е политиката, то разговорът се водеше на френски, най-удобен за образованите хора. Обикновенно те се срящат в дараклийския ресторант «Братуков» и си позволяват свободни дискусии, без да се страхуват, че някой ще ги чуе, разбере и ще доложи…
Понякога те канят в своята компания кубейския инкасатор Димитър Кардашов, с когото Дорин учи на един курс в Букурещския университет. Кардашов е член на цэранистката партия, запален либерал и с това е принципиален опонент на Дорин Мокану, краен румънски националист. Когато случва да се събират тримата, след обсъждането на текущите политически събития и редовната полемика, те се захващат да играят на преферанс. Често на карти е поканван и Иван Симиновски, който явно отстъпва на съперниците в образованост, но затова пък е добър играч и най-често печели партиите. Това , разбира се, прави впечатление на интелектуалните му партньори и те го прзнават за равен според природния ум, интуиция и расчетливост.
Когато Иван научава какво очаква Петър Челарски, на ум му дойде идеята да впише училищния си другарин в семейния паспорт на чичо си, който подава заявлението за имиграция в Бразилия.
Но сега, ако списъка попадне в Военния съд в Кагул, то излизането на Петър от Румъния ще стане невъзможно, а той ще бъде търсен под камък и дърво.
Трябваше да се предприема извънредно решение: списъкът да не попада в Военния съд до 5 януари 1925 година. Именно на тази дата е набелязано пристигането на чичовото семейство в Генуя. Но как да се изтръгне списъка от ръцете, а по-точно, от досието на следователя Дорин Мокану?
Решението обаче изникна ба наскоро, ба неслучайно. Понеже ресторантът «Братуков» търгува с контрабандна водка, целият този процес е ръководен от един от «хората на Симиновски»-този неформален, успореден на румънския, исполнителен орган на местната власт. Това е едно молдованче от Алават Михай Кондря, безкрайно предан на Иван, човек. Те се познават още от казармата в Текуч. Кондря е сирак, неженен и всъщност е почти член на Ивановото семейство, негласен негов телохранител и голям приятел на децата му.
Обаче зад привидната свенливост и услужливост на молдованина се крие една дяволска, жестока натура. Как такова е възможно да се гнезди в крехкото, човешко тяло и душа знаят саде господ и Иван Симиновски.
Освен контрабандните операции, Кондрята изпълнява и келнерската работа с цел да се прислушва за какво си говорят гостите на ресторанта: жандарми, чиновници, тукашните чорбаджии. Именно Кондрята доложи на примара, че дараклийския търговец Георги Паслар води преговори с румънските инженери да правят железнопътната гара и товарната плаформа не в долния край по пътя към Алават и до село, а да ги правят до неговите търговски складове, чак на три километра от Дараклий. На инженерите е обещаван голям бакшиш и те прправят строителната документация. И когато един дараклиец с кръчмата се осмели да направи забележка на търговеца, че е самогъзник, този човек беше същата вечер съсипан от лобут.
Иван Симиновски разбира, че не може да се тегле с Паслара, но много го заеде, че е пренебрегнат и човекът пострада без последствия за самоуправството на търговеца.
Той кани Паслара в примарията и деликатно му обяснява, че е нарушил и закона, и негласната общинска морал. Обаче фудулистия търговец едва не напсува примара и разинатен се закани да го свали от поста.
Обаче през няколко дини се запали изпъром Пасларевата машина, а сетне склада с вълната, готова за извоз. Доведе са търговеца да подвие опашката - никой не намери подпалвачите.
Продължението следва
По пътя Зарю разправя на слисания Петър, че той няма повече да види родното си село. Сега те ще пренощуват в Чушмелий, а от дзаранта ще тръгнат към железопътната гара в Болград, и там Петър ще се присъедини към семейството на чичото на Симиновски и с тях ще пътува за Италия.
Цяла нощ, прекарана в Чушмелий, Петър не склопи очи.
Никога досега той не се сещаше толкова объркан и разтревожен. Никога не му хрумвало, че родното семейство, село, роднини това е толкова естествена обвивка на човека, както кожата на земното, природно същество. Какво ще стане, ако те съдерат кожата? И ако нарасне друга и човекът вече ще е друг и пътят към познатото, привичното, обичаното ще е отрязан завинаги.
През вътрешния взор на окахърения дараклиец изникват видения от щастливите, детински дни: той лежи в топлата, пролетна бразда и горе, в небесната шир са надпяват чучулигите. Някъде отстрани се чува как баща му и майка му нещо си приказват, а още по-отдалеч чуват се писуканията на сестричето и кискането на братчето. Те се натъкнали до динака на едно шарено змийче…а там , в село баба таман изважда от собата хляба, големи, горещи самуни и ги овива с месал. Башка слага тутманика…Това е на внуците. Дядото бърза да преточи виното-скоро е Великден, Гергьовден. Ще дойдат гости от Чийший, Кубей, Алават. С хубави, хранени коне, окичани с пендари, пискюли, нови, лъскави ремъци. Каруците са изпостлани с шарени черги, а по тях насядали «гърнетата»- дечерлугата, неговите братовчеди и братовчедки.
Баща му млад, усмихнат, червендалист и применен, вдигнал една ръка, кършейки китката и тропайки, посряща скъпите гости с бъклица и червено вино. Чуват се шеговите закачки, заздравици, висок смях на жените и грубото, добродушното врънкане на бащите.
Ето целуваш ръката на някоя от чийшийските, издокарани лели и печелиш някоя рубла и чистосърдечното «Въх! Колко си пораснал! Вече си цял ерген!». С рублата си купуваш халвички или циганска свирка.
Навсякъде се мяркат краваи, пешкири, месали, армагани. Бря! Започва гуляя!
Бумти даула, писва каларнето, завърта се едно хоро от роднини и близките комшии. Децата играят на гоненица, като се премушват през хорото, за някое от по- вироглавите да излови един шеговит ритник от по- пийналите чичовци.
А ето запява на трапеза чина Степаница. Всички се умиряват, сядат по масите, а децата се щурят под тях за да чуе и стар и млад древната история на своя, български народ, за патилото му, за юначни момци-хайдути и хубавите белолики и черноки моми, грабвани от черни харапи.
Петър се стряска: нищо подобно той повече няма да дочака. Смятай , че е умрял! Нали казват, че преди да издъхне, човекът вижда миналото.
И какво сега? Няма тате, няма мама, баба, дядо, вуйчо, леля…Сам сами ще е сред чужди хора и в неизвестни земи. Сърцето му се свива от мъка, тъга и копнеж.
Изборът е направен.
Приготовленията, уреждането на документите, очакването да получат разрешение за излизане от страната, всичко това караше хората все повече да се замислят за родната земя и близките, които оставяли, установения от векове начин на живот, предаван от поколение на поколение,за здраво простроените къщи, които осигурявали подслон на деца. внуци и правнуци. Очаквало ги път към далечна и непозната страна с тропически климат на другия край на света, без да знаят дали отново ще видят свидната си родина, близки и приятели. Оставяли и до сетния дом на своите предци в селското гробище, за да се сбогуват с тях. На колене пред каменните кръстове те се кланяле и кръстели, мълвейки "Господи помилуй". С молитва на уста смиренно искали прошка от скъпите си покойници, с които се разделяли завинаги.
Последствията на въстанието
От авгут 1924 година, след потушването на въстанията в Татарбунар и Килия, започват разпитите на арестуваните бесарабци. Следсвието водено от осем румънски юристи върви бавно, мъчно и с оглед на международната информационна буря, вдигната от Коминтерна и левацките журналисти , писатели и даже известные ученые: Ромен Роллан, Максим Горький, Поль Ланжевен, Теодор Драйзер и Альберт Эйнштейн, среди прочих, выступающие от имени обвиняемых, а Анри Барбюсс даже поехал в Румынию, чтобы стать свидетелем судебного разбирательства.
Според това, че бунтовниците, основно, украинци и руски, не знаят румънски език, а преводачите твърде не познават юридическата терминология и лексика, следствието става истинско мъчение както за арестантите, принудени цели месеци да прекарват в каземати, така и за следователите, откъснати от привичната, столична атмосфера прекалено надълго.
След няколко месеца става известно, че виновни са признати около 300 човека и от тях повече от 80 са обречени на доживотна каторга и най-вероятно в карпатските мини.
В списъка на обречените попада Петър Челарски и двама негови бойни другари от Кубей.
Списъка е представен и на дараклийския примар с цел той да помогни на следствието и да издирят къде Челарски се крие. Един от следователите, Дорин Мокану, интелигентен офицер от Галац добре се знаеше с Игнат Михайлов и чрез него с Иван Симиновски, който му внушаваше пълно доверие със своята служебна и гражданска дейност , компетентност. Но най-главното беше, че приятел на Игнат, единствения в Дараклий човек, с когото Дорин през тези месеци на извънредно малоприятна командировка можеше да прекарва някой-друг свободен ден в приятни беседи. Понеже основната тема на техните горещи беседи е политиката, то разговорът се водеше на френски, най-удобен за образованите хора. Обикновенно те се срящат в дараклийския ресторант «Братуков» и си позволяват свободни дискусии, без да се страхуват, че някой ще ги чуе, разбере и ще доложи…
Понякога те канят в своята компания кубейския инкасатор Димитър Кардашов, с когото Дорин учи на един курс в Букурещския университет. Кардашов е член на цэранистката партия, запален либерал и с това е принципиален опонент на Дорин Мокану, краен румънски националист. Когато случва да се събират тримата, след обсъждането на текущите политически събития и редовната полемика, те се захващат да играят на преферанс. Често на карти е поканван и Иван Симиновски, който явно отстъпва на съперниците в образованост, но затова пък е добър играч и най-често печели партиите. Това , разбира се, прави впечатление на интелектуалните му партньори и те го прзнават за равен според природния ум, интуиция и расчетливост.
Когато Иван научава какво очаква Петър Челарски, на ум му дойде идеята да впише училищния си другарин в семейния паспорт на чичо си, който подава заявлението за имиграция в Бразилия.
Но сега, ако списъка попадне в Военния съд в Кагул, то излизането на Петър от Румъния ще стане невъзможно, а той ще бъде търсен под камък и дърво.
Трябваше да се предприема извънредно решение: списъкът да не попада в Военния съд до 5 януари 1925 година. Именно на тази дата е набелязано пристигането на чичовото семейство в Генуя. Но как да се изтръгне списъка от ръцете, а по-точно, от досието на следователя Дорин Мокану?
Решението обаче изникна ба наскоро, ба неслучайно. Понеже ресторантът «Братуков» търгува с контрабандна водка, целият този процес е ръководен от един от «хората на Симиновски»-този неформален, успореден на румънския, исполнителен орган на местната власт. Това е едно молдованче от Алават Михай Кондря, безкрайно предан на Иван, човек. Те се познават още от казармата в Текуч. Кондря е сирак, неженен и всъщност е почти член на Ивановото семейство, негласен негов телохранител и голям приятел на децата му.
Обаче зад привидната свенливост и услужливост на молдованина се крие една дяволска, жестока натура. Как такова е възможно да се гнезди в крехкото, човешко тяло и душа знаят саде господ и Иван Симиновски.
Освен контрабандните операции, Кондрята изпълнява и келнерската работа с цел да се прислушва за какво си говорят гостите на ресторанта: жандарми, чиновници, тукашните чорбаджии. Именно Кондрята доложи на примара, че дараклийския търговец Георги Паслар води преговори с румънските инженери да правят железнопътната гара и товарната плаформа не в долния край по пътя към Алават и до село, а да ги правят до неговите търговски складове, чак на три километра от Дараклий. На инженерите е обещаван голям бакшиш и те прправят строителната документация. И когато един дараклиец с кръчмата се осмели да направи забележка на търговеца, че е самогъзник, този човек беше същата вечер съсипан от лобут.
Иван Симиновски разбира, че не може да се тегле с Паслара, но много го заеде, че е пренебрегнат и човекът пострада без последствия за самоуправството на търговеца.
Той кани Паслара в примарията и деликатно му обяснява, че е нарушил и закона, и негласната общинска морал. Обаче фудулистия търговец едва не напсува примара и разинатен се закани да го свали от поста.
Обаче през няколко дини се запали изпъром Пасларевата машина, а сетне склада с вълната, готова за извоз. Доведе са търговеца да подвие опашката - никой не намери подпалвачите.
Продължението следва
@user-xq2lk3dh3r
Эдуард ХОДОС:"Это 3-й Хазарский каганат и я участвовал лично в его создании... Это сейчас религиозная война...Еврейский фашизм, - вот что здесь происходит. Кто такой Коломойский, который пригрел Правый сектор? Это религиозный еврей, которого контролируют Черные шляпы. А как контролируют? ....".Территория Украины выбрана ими как замена некомфортной территории современного Израиля, они считают что не удержат его от давления со стороны арабов. Столица намечена в Днепропетровске. Концентрированно выражением хазарской идеологии занимается Хабад, по мнению Эдуарда Ходоса остальные евреи просто боятся их.Третья Хазария, возведенная на Землях Украины
Уж кому-кому, а хабадникам это объяснять не надо. Лучше других понимая остроту момента и стремительно приближающуюся развязку, стратеги Хабада усиленно форсируют строительство запасного плацдарма, новой «земли обетованной». И в этом свете Третья Хазария, возведенная на Землях Украины, представляет собой идеальный вариант «государства евреев и для евреев», которое с успехом сможет заменить Израиль.
Эдуард ХОДОС:"Это 3-й Хазарский каганат и я участвовал лично в его создании... Это сейчас религиозная война...Еврейский фашизм, - вот что здесь происходит. Кто такой Коломойский, который пригрел Правый сектор? Это религиозный еврей, которого контролируют Черные шляпы. А как контролируют? ....".Территория Украины выбрана ими как замена некомфортной территории современного Израиля, они считают что не удержат его от давления со стороны арабов. Столица намечена в Днепропетровске. Концентрированно выражением хазарской идеологии занимается Хабад, по мнению Эдуарда Ходоса остальные евреи просто боятся их.Третья Хазария, возведенная на Землях Украины
Уж кому-кому, а хабадникам это объяснять не надо. Лучше других понимая остроту момента и стремительно приближающуюся развязку, стратеги Хабада усиленно форсируют строительство запасного плацдарма, новой «земли обетованной». И в этом свете Третья Хазария, возведенная на Землях Украины, представляет собой идеальный вариант «государства евреев и для евреев», которое с успехом сможет заменить Израиль.
кирязов одеса
ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНЫЕ ПИСЬМА. Жаль, не знаю, какие это годы. Мы с женой боготворили Свердловск. Театр? В театре оперы и балета танцевала Акатова — чудо.
Достать билеты в театр? Да бросьте вы: подойдите к кассе и купите. Рядом с университетом был театр музкомедии, — повидло жидовское, мы туда и не ходили.
Это я пишу о годах 1965-1968...
Неужели потом так все изменилось?
Я подсчитал время учебы Тодора, это примерно 1972-й. Неужели так все изменилось?!
Нет!
Просто таков взгляд автора...
Он говорит, что станет жестоким человеком. Ха-ха, не верю, что такой типаж ожесточится. Он просто слегка самоедствует, и обещает научиться хитростям света. Но похоже, что так и не научился, дослужился до зав. отдела в газете... Он добрый малый, собой недоволен, но как ему повезло. Судим из его отзывов о коллегах. Он всех любит, все благодарен, хвалит и главного редактора, то есть немножко даже лебезит.
Грешен как и все мы...
А Вам остается дополнить очерк всплывшими фактами.
А затем создать серию очерков "мои одноклассники". Кстати, когда будете создавать серию, не забудьте написать очерк о фронтовике, которого Вы упомянули вскользь — он вероятно руководит литературным кружком и учил ребят ЧУВСТВОВАТЬ и ФАНТАЗИРОВАТЬ.
К месту замечу, что есть учебник Джани Родари "Уроки фантазии". В Италии в школах это официальный предмет...
ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНЫЕ ПИСЬМА. Жаль, не знаю, какие это годы. Мы с женой боготворили Свердловск. Театр? В театре оперы и балета танцевала Акатова — чудо.
Достать билеты в театр? Да бросьте вы: подойдите к кассе и купите. Рядом с университетом был театр музкомедии, — повидло жидовское, мы туда и не ходили.
Это я пишу о годах 1965-1968...
Неужели потом так все изменилось?
Я подсчитал время учебы Тодора, это примерно 1972-й. Неужели так все изменилось?!
Нет!
Просто таков взгляд автора...
Он говорит, что станет жестоким человеком. Ха-ха, не верю, что такой типаж ожесточится. Он просто слегка самоедствует, и обещает научиться хитростям света. Но похоже, что так и не научился, дослужился до зав. отдела в газете... Он добрый малый, собой недоволен, но как ему повезло. Судим из его отзывов о коллегах. Он всех любит, все благодарен, хвалит и главного редактора, то есть немножко даже лебезит.
Грешен как и все мы...
А Вам остается дополнить очерк всплывшими фактами.
А затем создать серию очерков "мои одноклассники". Кстати, когда будете создавать серию, не забудьте написать очерк о фронтовике, которого Вы упомянули вскользь — он вероятно руководит литературным кружком и учил ребят ЧУВСТВОВАТЬ и ФАНТАЗИРОВАТЬ.
К месту замечу, что есть учебник Джани Родари "Уроки фантазии". В Италии в школах это официальный предмет...
Вж. Ваня Матеева, Гагаузите, още един поглед, С., 2006, Акад. издателство "Марин Дринов"
Местные дворяне в большинстве своем были слабо подготовлены к выполнению управленческих функций. Ведь до присоединения к России Пруто-Днестровский регион был малонаселенной и отсталой периферией Молдавского княжества. Наиболее подготовленные управленческие кадры после 1812 года остались жить в Запрутской Молдове, где находились их основные имения. В случае перехода на русскую службу османские власти лишили иммигрантов всех имуществ.
Обычным явлением на первых губернских дворянских съездах были драки с кровопролитием, открытый подкуп выборщиков, мошенничество с избирательными списками, отстранение от выборов неугодных кандидатов. Для того чтобы урезонить хулиганствующих, преемник Бахметева Иван Инзов ввел практику обязательного присутствия на съездах областного прокурора. https://l.facebook.com/l.php?u=https%3A%2F%2Fdzen.ru%2Fmedia%2Fid%2F602e25070e87b824ac90ab62%2Fpolskii-eksperiment-v-bessarabii-kak-provalilas-pervaia-evrointegraciia-regiona-6484a096d1c97f70d791cbd1%3Ffbclid%3DIwAR28_pUw4sBBC5l6CZGCb0paeWGKGpGHoW3y1JkHdOFV6b58YkEnGZmgi_s&h=AT3W9mhiPUR2a8mDlpL84T0OuA4ordWn9L28-iR42uEFYI9u-GuT0VnK5DKXX_-Q-w4yZq5bUk9TBKmLT1kit9K3lKT9TeOyz_csDgWu1cCBTyEMFw8Hc7v8Ax8kWTLV-tTO&__tn__=-UK-R&c[0]=AT1ct7vV3vmcPW6bev1kOkruwPKRvYok3EiAg74S8-FmKeU0N8gn4W10OQcOO_iAvkJ_K4it9SzSBe7i_Op-5wZpyF6lM8UPEXK3flB3OOnUGXz-MlUqkJ0btSZpP6nbRHBPL_oNfeGb8oj5Fo0LHROEgyC3rPiz5S5ovsbwbU9RwPbtfjaE6OSD
Обычным явлением на первых губернских дворянских съездах были драки с кровопролитием, открытый подкуп выборщиков, мошенничество с избирательными списками, отстранение от выборов неугодных кандидатов. Для того чтобы урезонить хулиганствующих, преемник Бахметева Иван Инзов ввел практику обязательного присутствия на съездах областного прокурора. https://l.facebook.com/l.php?u=https%3A%2F%2Fdzen.ru%2Fmedia%2Fid%2F602e25070e87b824ac90ab62%2Fpolskii-eksperiment-v-bessarabii-kak-provalilas-pervaia-evrointegraciia-regiona-6484a096d1c97f70d791cbd1%3Ffbclid%3DIwAR28_pUw4sBBC5l6CZGCb0paeWGKGpGHoW3y1JkHdOFV6b58YkEnGZmgi_s&h=AT3W9mhiPUR2a8mDlpL84T0OuA4ordWn9L28-iR42uEFYI9u-GuT0VnK5DKXX_-Q-w4yZq5bUk9TBKmLT1kit9K3lKT9TeOyz_csDgWu1cCBTyEMFw8Hc7v8Ax8kWTLV-tTO&__tn__=-UK-R&c[0]=AT1ct7vV3vmcPW6bev1kOkruwPKRvYok3EiAg74S8-FmKeU0N8gn4W10OQcOO_iAvkJ_K4it9SzSBe7i_Op-5wZpyF6lM8UPEXK3flB3OOnUGXz-MlUqkJ0btSZpP6nbRHBPL_oNfeGb8oj5Fo0LHROEgyC3rPiz5S5ovsbwbU9RwPbtfjaE6OSD
Украина всегда была еврейским проектом. Разумеется, что говоря "еврейским" мы христиане лукавим. Вот есть есть весь еврейский народ, а есть еврейская элита, и еще есть очень малочисленная группа это еврейская власть. Не будем трогать "землю обетованную" где власть еврейская это вполне логично и не вызывает вопросов. В стране евреев и власть еврейская. Перенесемся сюда в Украину. Здесь после того как Михайло Горбачев принял решение о быстром демонтаже Советского Союза, здесь образовалось новое государство Украина. Задайте себе вопрос, какие люди в первые годы были утверждены из Вашингтона как президенты, премьер-министры, короче высшая власть? Во-первых это те же самые бывшие коммунисты но наиболее гнилые элементы, те самые что стояли у истоков начала развала СССР. А еще американцы победив СССР на правах победителя позаботились чтобы Украина с самого начала гнила от коррупции и преступности. Разумеется контролируемой, чтобы страна не развивалась но денежку из Украины постоянно высасывать, а еще иметь "инструмент" против России, если вдруг что-то с Россией будет не получаться. Русофобия - она была все 25 лет со дня основания. Планомерная, а последние 4 года просто агрессивная. Так кто же управлял Украиной до начала 2014 года? Так жиды и управляли. Те самые криминальные преступные элиты, которые всегда были наделены властью потому что кандидатов на роль президента, премьера, генерального прокурора и других высоких посад выдвигал не украинский народ. Выдвигали жиды: Пинчуки, Кучмы, Порошенко, Ахметовы, Коломойские и другие близкие к этой тусовке "Левочкины". Незримо и особо не выпячиваясь перед простым народом они и только они управляли Украиной заручившись поддержкой из Вашингтона. Янукович? Посмотрите старые фото где "царь Витя" ездит по стране, за его спиной строго и напряженно за ним наблюдает олигарх и сын советского вора Петро Порошенко (отец купил паспорт Порошенко когда они переехали в Болград из Молдавии). Теперь посмотрим и признаем что уже 4 года жиды открыто являются украинской властью. Случайность ли то, что президент это румынский еврей. Допустим. Но как быть с премьер-министрами. Первый премьер Яценюк это еврей с Черновцов, а следом за ним? Еврей Володимир Гройсман с Винницы. Это уже три еврея на самом верху. Дальше Киев. Здесь мэром назначают Виталия Кличко, который является потомком еврейском семьи Этинзонов. Кличко это жид и вы без труда можете понять это по лицу Виталия и Владимира. Дальше глава РНБО это днепропетровский жид Турчинов, католический священник, сектант, русофоб. А кто по национальности посол США в Киеве? Мэри Луиза Йованович? Еврейка, вы без труда это поймете только взглянув не нее. А какие важные персоны приезжали в Украину говорить о траншах? Джейкоб Лью (Яша Левинзон), Пенни Притцкер. А что делается в Верховной Раде? Еврей Борислав Бляхер-Береза. Еврей Дмитро Андриевський, еврей на еврее и евреем погоаняет. Теперь вопрос: как вы считаете украинская власть это жидовская власть где главные ключевые фигуры это евреи? Хорошо, допустим "евреи тоже люди" как мне как-то сказал человек который работал в предвыборной палатке Юлии Капительман, армянской еврейки которая выдает себя за Юлию Тимошенко. Евреи тоже люди, да. Но во-первых это не евреи, а это жиды. Разница - земля и луна. А во вторых хочу спросить как вообще такое может быть, чтобы в Украинской стране главные посты в правительстве не у представителей титульной нации? Ну да, говорят украинською, да носят вышиванки и да едят сало и злоупотребляют горилкой и кроме еще четырех паспортов в кармане есть и украинский паспорт. Но ведь наши предки про евреев очень метко сказали: бьют не по паспорту, а по жидовской морде. Вот вкратце причины, почему мы должны понять: жидовская власть осуществляет геноцид украинской нации с целью очистить эти земли от 80% населения оставив лишь небольшое количество для обслуги. Случайно ли то, что первые лица это жиды и хозяева Украины которые к ним приезжают это как правило евреи? Делайте выводы! И имейте в виду, что жидовская власть это 0.0001% населения Украины, а значит меньшинство убивает большинство. Убивает жестоко и без протестов и сопротивления. Убивает при поддержке мировой общественности нагло и безжалостно. Михаил Бортко Кременчуг